— У
меня здесь популярная колонка!
— Вашу
колонку ведёт Мила Малина.
— Кто
вам сказал эту чушь?! — кричит она, а я от возмущения едва не спотыкаюсь
об порог. Что значит чушь, твою мать?!
— Главный
редактор.
Серёга,
ты — настоящий мужик. Уважаю.
— И
за десять дней моего пребывания здесь, уважаемая, я вас ни разу не видел,
поэтому прошу вас покинуть здание.
— Я
отсужу у вас название колонки! Эту мелкую дрянь, — это она меня имеет в
виду?! Ну, всё…— никто не будет читать! Вы роете себе могилу!
— Простите,
босс, я всего лишь отошла пописать, — запыхавшись, я, наконец, влетаю в
кабинет. — Слушай, суперзвезда, есть претензии? Пошли-ка выйдем в коридор,
обсудим их, — потираю кулаки, встаю в боевую стойку (Как там меня в
спортзале учили триста лет назад? Надо бы вспомнить). Я готова вцепиться ей в
волосы, повозить мордой по полу и дать смачного пинка под зад за то, как она
обложила меня и все годы моей работы на неё. А после надо сказать спасибо Серёге
и Руслану Евгеньевичу за принятое справедливое решение. И писать заявление на
уход. Думаю, за драку на рабочем месте именно это мне и светит.
— Мила,
уймитесь. Для этого у нас есть более квалифицированный персонал, — оценив
скептичным взглядом мою боевую позу, говорит Медведев. Два плотных секьюрити
обходят меня с обеих сторон, берут под руки брыкающуюся Машу Лав и выводят из
кабинета Медведева, мягко притворив за собой двери. Я остаюсь наедине со своей
невыплеснутой злобой. Где тут посуда? Я буду её бить.
— Сегодня
свадьба моей ассистентки. Надо заскочить, поздравить.
Вот
же неуёмная задница! Едва переступив порог приёмной, снова собирается куда-то
двигать.
— Вы
едете со мной, — безапелляционно заявляет он, а я кошусь на своё отражение
в стеклянной дверце стеллажа. На мне серый офисный сарафан и белая рубашка в
рюшах, и я в нём как старая училка. Ладно, рубашку можно снять — открыть
плечи, волосы распустить и губы накрасить красной помадой. Но вот балетки
никуда не годятся.
— Мне
нужны туфли.
— Заедем,
купим, — отмахивается Медведев, поднимаясь с кресла.
Он
идёт в сторону выхода, который загораживаю я, пылающая праведным гневом.
Складываю на груди руки и хищно прищуриваю взгляд. Кажется, Медведев понимает,
что я готова цитировать одного известного волшебника и кричать «Ты не
пройдёшь!», пока не выясню, что он только что имел в виду. Он тормозит в шаге
от меня. Моя вздымающаяся грудь почти касается ткани его пиджака. Боже, я
сейчас точно сгорю.
— Так.
Разве я сказала, купите мне туфли, босс?! У меня, вообще-то, свои есть.
— К
вам не по пути. Зато магазин «Баленсиага» в двух километрах отсюда, —
глядя мне прямо в глаза, говорит он, а я только закипаю сильнее, иначе точно
шмякнусь в обморок. Один этот взгляд его выдерживать то ещё испытание. Он меня
будто гипнотизирует, такой мягкий и обволакивающий. Неудивительно, почему он
так успешен в бизнесе — под этим взглядом я готова подписать ему в дар
квартиру, которой у меня нет.
—
Вы меня в рабство хотите взять? Я в жизни не расплачусь!
Какой
к чёрту «Баленсиага»?! Соблазнительно, конечно — последняя коллекция там
просто блеск, но я не планировала продавать почку за долги. Да и вообще, мне от
него ничего не надо! Кажется, адреналин после стычки с Лав, валит у меня из
ушей. Я снова несу всё подряд, не фильтруя. Мне срочно нужен кофе. С коньяком
пятьдесят на пятьдесят. Хотя лучше семьдесят на тридцать в пользу коньяка.
