Вот
как? А я уже мысленно собираю в картонные коробочки мои нехитрые пожитки:
ежедневник, статуэточки, кружку, фото мамы с папой на фоне Золотого Будды (мама
сказала, фото заряжено на деньги, но, видимо, со мной такое не работает). И
зачем я ему понадобилась, такая вот «первая в списке» на пинок под зад?
— Я
не верю, что у вас нет личного помощника.
— Отчего
же, есть, но она ждёт ребёнка.
— Поздравляю, —
прозвучало, как «соболезную», так уж вышло. Конечно же, он женат. Такие мужчины
одинокими не бывают в принципе. А я губу раскатала. Придётся долго и мучительно
закатывать обратно.
— Если
возле меня находятся беременные женщины, то это совершенно не значит, что в их
положении виновен я.
Не
удивлюсь, если в его присутствии женщины начинают овулировать трижды в
месяц — тестостерон просто веет в воздухе, однако это известие приносит
мне облегчение. Медведев отдаёт мне кипу документов, которые я должна
зарегистрировать и разнести по соответствующим отделам. Мы въезжаем на
территорию отеля, он глядит на часы, а я и так знаю, что уже близится к
полуночи. Затяжной у меня рабочий день.
— Я
завтра отсыпаюсь, вам советую сделать то же самое. Напоминаю, вы приходите к
одиннадцати. Водитель отвезёт вас домой.
Надо
же, как мило. Может, не такой уж он и зверюга, как я хочу думать. Смотрю, как
его двухметровая фигура (боги, какая задница!) скрывается в фойе отеля и
чувствую, что скоро мой фиолетовый Крис Эванс сменит имя.
Аня
Миронова, как тень отца Гамлета, преследует меня с самого утра. Точнее, с
одиннадцати — по приказу Великого и Ужасного (так Руслана Медведева называют в его
«Корпорации «Инвестиционные технологии», как по великому секрету рассказала мне
Анна) я заработала отгульные часы. Обухова по этому поводу страшно негодовала,
как по секрету (ещё одному) шепнула мне Миронова. Вообще, эта Анна,
оказывается, весьма адекватная особа и в целом очень приятная девушка — мы даже
пообедали вместе в моей любимой «Куриной тушке».
Она
работает в команде Медведева уже почти восемь лет финансовым аудитором — Анна
попала в «Корпорацию «Инвестиционные технологии» сразу же после университета по
программе поддержки молодых специалистов, которую, как оказалось, организовал и
финансировал сам Зверюга для пополнения собственных же кадров. У Ани был самый
высокий балл в том году. Она была среди этих процентных ставок, сводок и
балансов, как рыба в воде, я ей даже восхитилась — сама я порой не могла
уловить, куда деваются деньги с моей банковской карты.
—
Вообще, это не моя работа, это для эйчаров, но мы недавно перешли с ними на
аутсорс, и Обухова решила сэкономить. И вообще, она не очень-то меня любит,
думает, я хочу её подсидеть.
Анна
— подсидеть, я — залезть в штаны в
Медведеву, она вообще нормальная, эта Обухова?
—
До чего противная тётка! — не сдержалась я. На меня косо посмотрели с соседнего
столика.
—
Тебе повезло, — Анна обрисовала ложкой в воздухе какой-то вензель, символ юаня,
вероятно, — аудит закончится через три недели, а мне ещё с ней работать.
А
работать ли мне вообще, вот вопрос! Мимо кафе проплывает длинный чёрный
«Мерседес» — Зверюга подкатил, надо сворачиваться. Я зависаю, глядя как Руслан
Медведев выходит из автомобиля, на секунду задержавшись у распахнутой дверцы,
чтобы застегнуть пуговицу пиджака цвета глубокой океанской синевы. С моей
зависшей в воздухе ложечки капает кофейная пенка прямо на стол, Аня у меня
что-то спрашивает, официант суетится где-то сбоку, наверное, пытаясь
сподвигнуть меня на оплату счёта, а у меня в голове играет «Самый лучший день» Лепса,
и мир вокруг движется, словно в замедленной съёмке…
