Тут тетя Мила снова умолкла, склонив голову набок, словно что-то припоминая.
– Впрочем, есть одна тонкость… – неуверенно произнесла она. – Я даже не знаю, стоит ли об этом упоминать…
– Почему же нет?
– Потому что я не уверена, что это правда, – ответила тетя.
– Ну и что? – пожала я плечами. – Нас учили не только тому, что все знакомы друг с другом через пять человек, но и тому, как следует работать с недостоверными источниками информации.
– То есть?
– К примеру, человек сообщает тебе заведомо ложные сведения. Если ты знаешь, что он врет, то правду можно вычислить с точностью «до наоборот», – пояснила я. – Этот прием, впрочем довольно топорно, используется в различных фильмах про наших шпионов, то есть разведчиков. «Вариант „Омега“» припоминаете?
– Да, – кивнула тетушка, – там еще такой Олег Даль с тросточкой по Таллину ходит и полощет рот водкой, чтобы все думали, что у него запой. Но ведь там шла речь о дезинформации. А какое отношение к работе с недостоверными источниками имеют обычные сплетни?
– Самое что ни на есть прямое, – заверила я тетушку. – Сплетни, независимо от того, истинны они или ложны, – это легендарный ореол вокруг того или иного человека. Сплетня четко фиксирует, чего ждет публика от данного персонажа, и уточняет отношение к нему окружающих, дает его, так сказать, отражение.
– Пожалуй, я согласна с тобой, – одобрительно посмотрела на меня Мила. – Ну так вот, насчет Штайнера поговаривали, что он стал спонсировать местный драматический театр не только из-за бескорыстной любви к русской культуре. Был у него якобы и свой интерес.
– Кто-то из актрис?
– Совершенно верно, – наклонила голову тетя. – Говорили, что у него роман с Ниной Петровской. При старом режиссере она всегда была на вторых ролях, а когда руководство сменилось – и это, кстати сказать, совпало с периодом кризиса в театре и появлением Штайнера в роли постоянного спонсора, то Петровская стала получать главные роли чуть ли не во всех новых постановках. А репертуар обновился на девяносто процентов.
– Что ж, история кажется мне вполне правдоподобной, – согласилась я.
– Есть еще один нюанс, – добавила тетя. – Нина Петровская вскоре развелась с мужем. Он у нее тоже был бизнесменом, но каким-то неудачливым. Бывает ведь такой тип – за что ни возьмется, все получается как-то не так…
– А намерения самые благородные, – продолжила я ее мысль.
– Вот именно. Но все складывается наперекосяк, и человек, вместо того, чтобы задуматься, а почему, собственно, у него так получается, рвется в новый бой со старым оружием, – развела руками тетя Мила. – А потом выясняется, что твоя жена не намерена терпеть все это дальше и у нее уже есть новый партнер. И человек получает отставку, теряя жену и дочь.
– Но Штайнер не женится на ней, – продолжила я мысль тетушки.
– Да, – согласилась Мила. – Он предпочитает оставаться на положении богатого друга семьи. Впрочем, и Нина, и Гера..
– Кто?
– Генрих Штайнер, – пояснила тетушка. – Знакомые переделали его имя и зовут просто Герой. Так вот, и Гера, и Нина – свободные люди и, с точки зрения строгой морали, супружеской измены тут нет. А у самого Генриха жена умерла еще в Казахстане, если я не ошибаюсь. От брака осталась дочь. Послушай, дорогуша, а не она ли тебе вчера названивала?
Я рассмеялась.
– У вас, тетушка, не голова, а сверхчувствительный компьютер.
– Впрочем, твои дела меня не касаются, – зевнула тетя Мила. – Буду ложиться спать – уже поздно. Нужно как следует выспаться.
