Мир, которого не стало - страница 69

– Мама, мама, я хочу есть! Я голодный!

– Подожди, деточка, усни. Скоро утро, тогда мы поедим!

– Но я голодный!

– Ш-ш-ш, людей разбудишь! Хочешь, деточка, я тебе расскажу, что мы будем есть в субботу?

– Хорошо, мамочка!

– В субботу мы будем есть рыбу, суп, кишке{341} и цимес!

Молчание. Через несколько секунд я опять слышу детский голос из-за перегородки.

– Мама, мама, а расскажи мне еще раз про кишку («Мамэ, мамэ, дэрцэл мир нох кишке!»)

Мама начинает опять рассказывать, ребенок засыпает. А я – мне трудно заснуть. Я весь дрожу… Проходит примерно четверть часа. Опять плач. На этот раз плачет девочка. Плач заливистый. Мать опять шепчет-успокаивает. Плач на минуту затихает, а потом опять:

– Мама, мама, я хочу есть! Мама, мама, я голодная!

И опять тот же рассказ. В том же порядке. Только у девочки вкус другой: «Мамэ, мамэ, дэрцэл мир нох цимес!» («Мама, мама расскажи мне еще про цимес!») Опять я не мог заснуть: мысли, воспоминания, мечты одолевали меня. Я не знаю, как сплелись и соединились у меня мысли, но одно вдруг мне стало ясно: я вставил себе в план учиться в бейт-мидраше, читать в библиотеке; но об одном я совсем не подумал: познакомиться с домом Израилевым. Утром я начну с Талмуда. С трактата «Бехорот»{342}. Затем стану изучать «Арахин»{343}. «Зевахим» и «Минхот» завершу после. Из «Мишне Тора» выучу «Незикин» и «Киньян». До Песаха. Здесь план ясен. Каждый день стану сидеть в библиотеке Страшуна. Буду входить туда одним из первых, с открытием, а выходить последним. В первый раз в жизни я ощутил счастье сидеть за столом, когда вокруг покой и тишина, читать книги, какие хочу, просматривать то, что хочу, размышлять и делать записи для себя, никому не отчитываясь, не «экзаменуясь», не показывая, насколько «продвинулся». Просто читать, просматривать, читать, учиться. А как с домом Израилевым? Разве я не должен познакомиться с народом, узнать его? «Беседы мудрецов Талмуда требуют изучения». А разве жизнь, страдания, голод еврейских масс не требуют изучения? Неужели мы будем кормить их рассказами о «кишке» и «цимесе»? Я вспомнил один из мидрашей, который толковал прошлым летом в Ковне проповедник Бецалель Цадиков{344}. Я ходил слушать все его проповеди. Они притягивали толпы народа. На одном из своих выступлений в новом бейт-мидраше в Ковне он трактовал жизнь Маше как указание того пути, который приведет к избавлению еврейского народа. Он привел мидраш на фразу из Торы: «И вышел он к своим братьям и увидел их страдания». Что означает «увидел»? Это означает, что увидел их страдания, заплакал и сказал: «О, как мне их жаль, воистину хочу я умереть за них!» И подставлял им плечо, и помогал каждому из них. Таким образом пришло спасение. Увидим, узнаем и поможем каждому. Не могу уснуть. И вдруг – желание этих голодных детей слушать рассказы о еде стали для меня символом всей нашей действительности, всего дома Израилева. Лишь сейчас я понял весь глубокий смысл слов Цадикова: каждый сионист должен увидеть «своих братьев», узнать их и помочь каждому из них! С этого начал Моше, с этого должны начать и мы, каждый из нас. Если мы претендуем на то, чтобы быть спасителями…

Воздух в комнате был сырой и душный. Я никак не мог заснуть. Я решил, что создам сионистское общество и назову его «Бейт Исраэль» («Дом Израилев»), или «Наши братья сыны Израилевы», или, может быть, лучше аббревиатура – «Ахави»? Его целью будет улучшение жизни каждого отдельного человека: члены этого общества придут в каждый дом, к каждому страдающему еврею и будут помогать ему переносить тяготы жизни. Мы сами создадим такое общество. Первыми его членами будут Хаим, юноша-носильщик, Янкель, подмастерье сапожника, Маймон, студент, голодный художник, и я… «переменчивый молодой человек». По вечерам все равно ничего невозможно делать дома – мы будем собираться вместе. Расширим круг наших знакомых… тут я заснул.