Ал вместе с Руни медленно пробрались к самому укромному уголку бара, сели на соседние стулья, и не успела Руни даже рот открыть, как к ним подошел невысокий, одетый в черное бармен с короткими, взъерошенными волосами и небольшим шрамом на левой щеке.
– Рува, Ал! – он протянул Алу руку, покрытую сетью разнообразных татуировок.
– Рува, – поприветствовал его парень в ответ, – два «Кандзо31», дова.
Бармен усмехнулся, покосившись на Руни, после чего поставил перед ребятами две только что открытые стеклянные, запотевшие бутылки.
– Наслаждайтесь, – бросил он с легким сарказмом и ушел к другим посетителям.
Ал сделал большой глоток из горлышка, потом повернулся к Руни.
– И как тебе местечко?
– Колоритно, – заметила Руни, тоже отпивая из своей бутылки.
– Не страшно?
– Нет, – прозвучало слишком уверенно.
– Не бойся, если сама не полезешь, никто не тронет, – успокоил Ал.
– А тебя тут многие знают, – ехидно отметила Руни.
– Ага, говорил же, часто бываю.
– Насколько часто?
– Пару раз в месяц обычно, иногда чаще.
– Любишь смотреть на бои?
Ал, наклонив голову, с упреком посмотрел на девочку.
– А что, если да? Плохо?
– Да нет, – тут же перестала напирать Руни, – просто, интересно.
– Хм… Тогда мне тоже интересно, почему ты в последние несколько дней ходишь, словно сама не своя?
Руни опустила глаза и даже слегка отодвинулась дальше от Ала. Она не хотела рассказывать об этом.
– Так что? – повторил парень, внимательно наблюдая за ее маневром.
– Ты ради расспросов меня сюда позвал? – немного резко спросила она.
– Ну, нет… конечно, – теперь почему-то смутился Ал. – Но…, – он наклонился и добавил уже тихо, – тут можно спокойно говорить о … всяком, понимаешь? Сильно не бояться, что кто-то лишний подслушает. Ребятам чужие проблемы не нужны, у них своих хватает.
– У меня все нормально, честно. Но если важно… – Руни вздохнула, – ты же знаешь, что я в сборной играю?
Ал кивнул.
– Там парень один есть, тоже новичок. Он на меня почему-то взъелся. Ничего существенного, но это неприятно, – Руни задумчиво покрутила бутылку в руках и нахмурилась.
– А с чего началось?
– Я сама не поняла. Как-то в разговоре упомянула, что, мол, со школой выиграли чемпионат, а он сказал в ответ, типа теперь ясно почему в Альстендорфе слабая лига, раз такие как я – лучшие игроки. Браза… Врет и не краснеет! – Руни досадливо стукнула рукой по стойке.
– И что, это все? – видимо, Ал ждал большего масштаба трагедии, однако, кажется, одновременно был рад, что ожидания не оправдались.
– Как бы да, и нет. Мы играем когда, не знаю, мне кажется, что они специально криво подают, знаешь, чтобы мне было неудобно или чтобы я мяч потеряла.
– Они? Тот парень и еще кто-то? – уточнил Ал.
– Ага, – кивнула Руни, – еще один – нападающий, тоже новенький. Короче, может они из-за места переживают в основном составе, может выгородиться хотят перед другими, без понятия. Раньше трибол для меня всегда был вроде отдушины, у нас в школе отличные ребята играли, никогда никаких конфликтов. Конечно, мы с Улом или Алеком иногда спорили, – девочка грустно усмехнулась, – но это так, мелочи. А тут интриги какие-то… Эх.
– Ясно, – Ал легко улыбнулся и похлопал Руни по плечу. – Не переживай.
– Хотелось бы…
В этот момент где-то в другом конце темного помещения клуба зажглись яркие прожекторы, заливая ровным, холодным, синеватым светом квадратный, приподнятый над общим уровнем пола пустой ринг. Его черное покрытие мягко заблестело, а высокие канаты бортов, закрепленные на широких стойках, стали отбрасывать четкие тени. Руни тут же приподнялась на стуле, чтобы хорошенько все разглядеть, а Ал прокомментировал, заметив ее заинтересованность.
