– Сейчас начнутся бои.
Люди вокруг них стали один за другим покидать бар и подтягиваться ближе к арене, где пара крепких мужчин уже подтягивала канаты.
– А мы тоже пойдем? – спросила Руни.
– Если хочешь, – отозвался Ал. – Я обычно отсюда смотрю.
– Тогда давай останемся, – Руни отвернулась от ринга, сделала глоток «Кандзо», а потом обратилась к Алу. – Расскажешь про правила, как вообще тут все устроено? Я мало про это знаю.
– Неудивительно, – усмехнулся Ал. – Мало кто вообще про это много знает. Смотри, – он показал рукой в сторону арены, – сейчас, когда приготовления закончат, туда выйдут два парня, бойца, и по команде судьи вступят в бой, физический, никакой магии, никакого оружия, никаких особых правил. Главное не убить, вот и все. Но это будет не обычная драка, потому что…
– Я знаю, – встряла Руни, – потому что они необычные…
– Да, – кивнул Ал, – эффект Растрола, так это называется по-научному. Врожденная способность мага резко повышать свою физическую или магическую силу на короткое время. Когда-то бои были очень популярны, особенно здесь, на севере, среди воинов, потом Служба их запретила, но, видишь, они никуда не делись, просто, хм…, переродились: без магии. Поединок в среднем длится около десяти-пятнадцати минут, именно на столько хватает максимального увеличения силы, и за это время надо выжить. На самом деле, сейчас бой никогда не доводят до крайностей, все-таки мы находимся прямо под боком у агентов и много искалеченных людей вызовет слишком большое подозрение; однако раньше бойцы редко доживали до старости. Клуб, кстати, имеет внушительный отряд талантливых и сильных магов кадейро, так что лечат тут лучше, чем в любой больнице.
– Ничего себе.
– Ага. Но если у тебя слабые нервы, за боем не стоит наблюдать слишком пристально.
– Ладно, – буркнула девочка, снова переводя взгляд с Ала на залитый светом ринг, где в противоположных углах только что появились два молодых парня. Один из них, среднего роста, стройный, поджарый, с несколькими татуировками (хм… или может следами магических меток), одетый только в свободные серые брюки, стоял к Руни спиной, другой – более высокий, крепкий, с заметным рельефом мышц на обнаженной груди и руках, перемещался в своем углу легкими, пружинистыми прыжками. С виду оба бойца выглядели не слишком угрожающе, тот же Макс, коллега Руни по сборной, смотрелся на поле гораздо внушительнее. Но когда прозвучал раскатистый сигнал гонга, Руни быстро поменяла свое мнение.
Она еще ни разу в жизни не видела, чтобы кто-то двигался настолько быстро. Даже ее натренированные игрой глаза, не сразу смогли привыкнуть к такому. Противники словно порхали над черной, матовой поверхностью ринга, оставляя на нем глубокие, постепенно исчезающие следы от мощных упругих прыжков. Удар, блок, прыжок, еще удар… Успех, ошибка… Один за другим… Снова и снова. Крики зрителей, концентрация, предельное натяжение стальных канатов, прогибающихся под телами бойцов каждый раз, как кто-то из них налетал на ограждение…
Руни завороженно смотрела на поединок, а когда все закончилось, совершенно шокированная, повернулась к Алу.
– Вот это… Орда ла ме ино!32
– Рун, – Ал прыснул, – не так громко. Тут многие понимают арданский.
– Браза, это круто! Ты видел, как они двигались? Вших – вших, – Руни начала размахивать по сторонам руками, показывая Алу жесты бойцов, задела свою бутылку и, чуть не опоздав, тут же ловко поймала ее. – Ой!
