Он шёл ещё некоторое время, пока всё же не распознал шум сбоку и не повернул к нам голову. Я вновь ужаснулся. Вокруг было плохо видно, но такое не заметить было трудно: вытекший правый глаз и отсутствие нижней челюсти, на месте которой теперь свисали гнойные кожные лоскуты. Растительность, на первый взгляд, на теле отсутствовала, хотя было плохо видно. Вскоре человек, или что это теперь было, повернулся к нам целиком, и я понял, что узнать, к какому полу он принадлежит, тоже не представляется возможным. Хотя неимение чётко выраженных молочных желез более прислоняло существо к мужскому виду.
– Что это? – в страхе спросил у пространства Макс.
– Невозможно, – прошептал Гоша, и вдавил педаль газа.
– Что… что… что такое? – засуетился Макс.
– А ты до сих пор не понял? По-моему всё и так очевидно, все признаки на лицо, – взволнованно ответил Гоша.
– Не понял, – вмешался Пётр. Честно сказать я тоже не совсем понимал сложившуюся ситуацию.
– Лучевая болезнь, все признаки идентичны. Кроме одного: он до сих пор жив и двигается, – неожиданно сказал Антон.
Я припомнил последствия Чернобыльской катастрофы изучаемые ещё в школе и недавно виденные последствия ядерных боеголовок. А ведь точно, выпавшие волосы, разлагающиеся тела, покрывшиеся желтой шелушащейся кожей… Всё как тогда. Но почему он жив, при таком-то уровне облучения. Что здесь творится?
– Чёрт, не нравится мне это. Это выходит за все грани известной науки, – чуть не истерично сказал Макс.
– А разве, агх, мутанты не выходят за грани науки? – попытался подколоть его Пётр.
– Мутирование – это обычный процесс при перемене свойств и веществ в организме. А вот ходячие трупы – это не нормально, – согласился с Максимом Георгий. – Надо выбираться отсюда.
Он быстро лавировал среди машин и мусора на дорогах.
Нам ещё много раз встречались подобные существа, они выползали отовсюду. Из развалин зданий, выпадали из окон оставшихся первых этажей, просто брели по трассе. Некоторых мы даже сбили, но не обращали на это сильного внимания. Пока Антон не сказал:
– А вот теперь дело принимает новый оборот, – я обернулся, и сразу понял, о чём он говорит.
За машиной гналось целое стадо обезумевших мертвецов, но самое ужасное было не это, а то, что они уже нагоняли нас.
– Вот чёрт, вот чёрт! – залепетал Максим, не зная, что делать.
– Гони-гони-гони-гони! – перевалившись через сидушку, начал кричать Гоше на ухо Петя.
– Да знаю я, не ори! – прервал его водитель, после чего сказал: – Так, если подбегут совсем близко ничего не предпринимать, снаружи слишком опасно!
И тут машину первый раз тряхнуло, потом ещё один и ещё.
– Они пытаются прицепиться к багажнику! – отдал отчёт Антон.
Я вспомнил, закрыли ли мы его брезентом, или нет. Да, закрыли, чтобы багаж не вывалился. Да вот только это явно не помешает проскользнуть тонким пальцам и зацепится за створки.
Гоша резко вырулил вправо. Это должно было помочь им отцепиться от автомобиля. Но надолго это не спасло: вскоре обезображенные лица стали видны даже у моего окна.
Тряска не прекращалась. Они бросались на авто пытаясь выманить оттуда людей, но пока безуспешно.
– Они так нас скоро перевернут, – запаниковал Пётр.
– И откуда в них только столько прыти? – не выдержал я.
И тут я услышал треск. Повернулся, оказалось, что это стекло Антона. До этого он сидел спокойно, но тут не выдержал и, немного приоткрыв окно, высунул туда ствол автомата, направив дуло прям в глотку приближающегося получеловека, и полоснул очередью. Пули разнесли голову нападавшего и разлетелись в бежавших рядом мертвецов.
