И, конечно, месье де Моль, человек неуравновешенного образа жизни, разумения и во всём антагонист сэру Чемберлену, не захочет быть удовлетворённым вот таким ответом сэра Чемберлена, для которого главное в его ответе не смысловая нагрузка и составляющая, а тональность им сказанного, в котором должно быть как можно больше пренебрежения к своему собеседнику, с которым сэр Чемберлен лишь по той причине имеет такое разговорчивое дело, что того требует от него дипломатический этикет и некоторые жизненные обстоятельства, которые он пока что отменить не в силах. Что поделать, раз мир предполагает соседство умных и величавых людей с теми, кто всего этого не достиг, и это не может не удручать таких людей, как сэр Чемберлен, вынужденных на своём самосознании нести эту тяжёлую ношу, просвещения человечества.
Ну а месье де Моль можно сказать, что соответствует всему тому, что на его счёт предполагал сэр Чемберлен, и при этом в самом отягощающем о нём, составленным сэром Чемберленом качестве. – Хм. Вот как. – Чуть ли не пародируя сэра Чемберлена, вот так его передразнивает месье де Моль, с точно таким же, как у сэра Чемберлена углублённым в свою сознательную самостоятельность лицом, хмыкая ещё ему в ответ. И сэр Чемберлен находится буквально на грани своей изморози после того, что он сейчас видел со стороны месье де Моля, сунувшему ему под нос фигуральную дулю.
А такого перехода всех границ приличий, правил и на личности, стерпеть ни один человек в здравом смысле и при собственных уважающих себя обстоятельствах не сможет. На что видимо и рассчитывал этот провокатор в приличном ещё костюме месье де Моль, только выдающий себя за аристократа (а это есть лишь одно хвастовство, реклама и безальтернативные для недалёкого ума месье де Моля намерения), тогда как он и близко не стоял с теми аристократическими фамилиями, с которыми сэр Чемберлен находится на короткой ноге. А это уже многое значит, и сэра Чемберлена и таким откровенным на неприятие его действительности способом не вывести из себя.
И сэр Чемберлен только глубоко, с долей тяжести своей тяжёлой доли нести людям правду, просвещая их неграмотность, источником которого является их самонадеянность и глупость, вздыхает, и показывая месье де Молю как он понимает его стремление быть заметным и оценённым в его глазах, так уж и быть, и только по той причине, что они являются партнёрами и входят в одну коалицию непримиримых врагов общего врага – не просвещённости этого глубоко безнадёжного мира, между которыми не должно быть недопонимания, делает пояснение того, что он имел виду, когда говорил, что нынче погода благоприятствует.
– Полётам беспилотников и работе средств доставки … – и вот надо же такому именно в этот момент случится, что, впрочем, было предопределено слишком большой любознательностью месье де Моля, на поводу которой и пошёл сэр Чемберлен, что сэр Чемберлен на этом месте перебивается как-то неожиданно и вдруг объявившимся из своего ниоткуда и вставшим буквально рядом с его креслом товарищем и господином в одном лице Победоносцевым, по своему характеру являющимся непримиримым и крайне неудобным на переговоры дипломатом для сэра Чемберлена и месье де Моля тож, а также по своему совместительству хозяином этих апартаментов, в которых они сейчас все находились и которые являлись посольским представительством той самой страны, которую не представляли эти господа, кроме Победоносцева и оттого они себе мало представляли как её можно представлять. Ведь там всё не так, как у них принято жить и бытовать, и одно уже это вызывает в их животах неимоверную тоску и голодный ужас. Ну а когда в лице господина Победоносцева столкнёшься с теми правилами жизни, которыми руководствуются жители его страны, то прямо теряешься в собственных глазах от недоумения и непонимания того, как это ещё и по какому принципу там у них работают физические законы, если у них всё с ног на голову перемещено.
