Мы с Льюисом вошли в проход и, пригибаясь, двинулись следом за коренным. Немного поплутав по коридорам, мы очутились в большом зале, тускло освещенными факелами. В нем нас ждала группа коренных. Вооружены они были широкими мечами и пиками. На груди у них были защитные панцири из неизвестного мне материала. На поясах у некоторых из них я заметил пистолеты.
– Ровно пятьдесят, как ты и просил – сказал Сигул.
– Хорошо – ответил я – выдвигаемся к гавани. И быстрее.
На выходе из зала мы свернули в соседний коридор и, после непродолжительного похода в темноте, выбрались на поверхность. Мы были в нескольких километрах от пирамиды.
Внезапно ночную тишину пронзил гул множества колоколов, а площадь перед дворцом осветилась тысячей факелов.
– Нас нашли – запаниковал я, но Сигул и его окружение были спокойны.
– Если бы нас заметили, то сейчас мы бы стояли, окруженные толпой стражников. Тут что-то другое.
И действительно, шум возле пирамиды утих, но вовсе стороны засочились цепочки факельных огней. Мы благоразумно спрятались, когда мимо нас пробежала группа людей с факелами и оружием.
– Чтобы это могло быть? – спросил я Сигула, когда мы двинулись дальше.
– Возможно, кто-то проник во дворец, или что-то украли оттуда – пожал плечами коренной, – или и то и другое.
«Надо же, – подумал я тогда – преступники здесь почище наших». Мне сложно было представить, чтобы кто-нибудь у нас в Англии смог пробраться в Королевский дворец.
Вскоре мы без происшествий добрались до порта. Однако незамеченными пройти мимо охраны мы не смогли – слишком много нас было. Нас остановила пара стражников и сразу же окликнула подмогу. Действовать нужно было немедленно, и я уже выхватил пистолет, но прежде, чем успел взвести курок, увидел, что несколько коренных набросились на стражу с разных сторон и обезоружили.
– Не убивайте их! – крикнул я, но коренные, не обращая на меня внимания, хладнокровно проткнули стражников мечами.
– Зачем? Я ведь просил не трогать их. Лишние жертвы нам совсем ни к чему.
Сигул повернулся ко мне и сказал:
– Мы договаривались, что будем подчиняться тебе на судне. А здесь мы сами решаем. Это враги, и они должны быть уничтожены.
Я хотел было возразить, но понял, что это бесполезно, и мы, молча, отправились к «Трафальгару».
Некоторое время ушло на то, чтобы объяснить коренным, как управляться с судном. А затем, стараясь не создавать шума, мы на нескольких шлюпках отбуксировали корабль в открытое море и уже там, подняв все паруса, благополучно отплыли, оставляя берега столицы за кормой.
Отплыв на достаточное расстояние от берега, мы спустили паруса, и перешли на паровой ход. Теперь, когда нас никто не услышал бы, бояться было нечего. Это заметно ускорило наше передвижение, и к рассвету берега Тамоанчана уже невозможно было рассмотреть даже в подзорную трубу. Оторвавшись от вероятных преследователей, мы заглушили паровой двигатель и вновь подняли паруса. Угольные запасы стремительно таяли, а пополнить их вряд ли представится возможность. Необходимо было беречь уголь на крайний случай.
Теперь, уже все пережив и оглядываясь назад, я могу смело сказать, что это был один из самых спокойных отрезков нашего затянувшегося путешествия. Однако в тот день все были на взводе, опасаясь погони и нападения. Я просто напросто не находил себе места от волнения и постоянно был на корме с подзорной трубой в руках. Именно там меня и нашел боцман, сказав, что у него есть кое какие соображения, которые нужно обсудить.
