Она обратилась ко мне.
– О чем ты?
– Ты как будто из другого мира, – она повела пальцем, показывая что-то в воздухе, – совсем в жизни не разбираешься. Но при этом не зазнайка, как многие богатенькие. Ты что, не могла форму нормально получить?
– Мой дядя… Он мой опекун. Он считает, что это не подобает образу «Сиротки Лайонел». А ему за это деньги платят.
Кензи пожала плечами.
– Могу отдать тебе две юбки. Мне они всё равно не нужны. Только включи голову и катайся в академию в белом. Пиджаки, прости, не отдам.
– Спасибо. – искренне произнесла я.
– Они стоят дешевле, чем этот кофе, так что всё честно.
Прим отставила стаканчик и вдруг тихо, но с интересом произнесла:
– А как ты… Как тебе вообще брюки выдали?
– Ну… – Мы впервые увидели, как резкая Кензи чуть смутилась, – Сесиль, она тут только подрабатывает завхозом. Она не вечерних занятиях на закройщика учится. А еще она жена моего брата. У них мелкому четыре года, я им помогаю, как могу. Она хоть меня и не понимает, но брюки мне сшила.
Кензи сдержанно рассказывала про свою семью, как ее брат бросил службу и занялся воспитанием сестренки после смерти матери. Как она сама училась готовить, потому что ей уже было десять… Как сейчас она после занятий забежит в бакалею, чтобы купить длинный список продуктов для домашних, а потом поспешит в общагу… Мы действительно были из разных миров. В ее мире были проблемы, но он даже по рассказам был куда более настоящим чем мой.
– Спасибо, – вдруг не к месту сказала я. Мне хотелось выразить благодарность и за помощь, и за рассказ. Кажется, я впервые вот так нормально с кем-то общалась, и мне это нравилось. Кензи не стала спрашивать, а просто улыбнулась и ответила:
– Пожалуйста.
Наверное, будь я парнем, я бы влюбилась. Судя по восторженному взгляду Прим, у нее в отношении Кензи были примерно такие же чувства.
– А теперь пойдем, скоро звонок, и сюда набежит толпа студентов. Давайте, или принцессам особое приглашение нужно?
Мы встали и уже вышли в проход между столиками, как она нас остановила и заставила вернуться:
– Подносы нужно обратно на стойку отнести! Тут слуг нет.
Уже в коридоре мы услышали звонок, и действительно, толпы студентов поспешили перекусить.
– Дальше у нас разные пары. Лайонел, приезжай завтра минут на десять пораньше, принесу форму. А ты, Тиволи, не ведись на все, что предлагает сестра.
Она помахала рукой и ушла.
– Крутая… – прошептала ей вслед Прим.
– Эй, Мира, изменяешь мне с каким-то худосочным брюнетом? – Сзади раздался голос Силвена.
– Это девушка, – рассмеялась я. Он прищурился, и сложил из пальцев рамку, как делают художники, оценивая кадр.
– Да… Если прищуриться, сходство есть. Ладно, не важно. Ты сама как? Досталось от Ханта?
Мимо просвистело пара бумажных самолетиков, за которыми неслись огненные искры. Первокурсники, пользуясь моментом, пробовали простенькую магию и развлекались на переменах как могли. Никто их не гонял – полагаю, преподаватели уже привыкли и махнули рукой на толпу физически соскучившихся по магии волшебников.
Над вопросом Силвена я задумалась. Хант, конечно, был резок и непонятно почему зол. Но надо отдать ему должное – совершенно не повелся на дядины обвинения.
– Я так и знал, что он поймет, что вы не виноваты, – довольно заявил Бэлфэйр. – Что делать будешь?
– Договорилась с Кензи, – качнула головой в сторону ушедшей брюнетки и отбила рукой чудом не запутавшийся в волосах самолетик. И поняла, что забыла отдать Кензи тканевый пакет. Силвен прищурился и посмотрел на меня оценивающим взглядом.
