– Ты выглядишь так, будто ты за одежду дралась с кем-то, – у Прим дернулся уголок губ. Я вспомнила кабинет, и Ханта, и …
От ответа меня спас появившийся преподаватель. Он разложили книги на кафедре, покашлял, привлекая внимание. За мгновение до звонка мне на стол упал бумажный самолетик. Я развернула его и у меня чуть сердце не остановилось.
«Лайонел, после второй пары ко мне в кабинет. Хант»
Закрыла лицо руками, но этот жест не помог, так от страха не спрячешься. К тому же, прозвучал сигнал к началу занятий. И пришлось смотреть на преподавателя. Прим взяла записку:
– Ой. Кто-то опять пожаловался?
Я замотала головой. В этот момент профессор подошел к нам и записку.
– Что вы так шумно обсуждаете, леди? Посмотрим-посмотрим, – и на весь поток прочитал требование куратора.
– Ну что ж, леди, передайте вашему куратору, что я бы добавил ко всем его претензиям свою: разговоры на лекции.
Он взял, и с другой стороны записки Ханта, вывел красными чернилами свое замечание. Я потянулась за листом бумаги, но он покачал головой, сложил самолетик и отправил его обратно в полет. Подлетев к закрытой двери, самолетик сложился в тонкую полоску и пролетел строго между створками.
– Это предупреждение всем, господа студенты. Любого, кто станет болтать на моих лекциях, отправлю за дверь.Самолетиком с замечанием не отделаетесь.
У меня крутилась в голове только одна мысль: лучше бы он меня за дверь выставил, чем всему потоку сказал о требовании Ханта. Было бы куда менее паршиво.
Я толком не слушала вводную лекцию по фамильярам, только краем сознания умудрилась запомнить, что делать, если какой-то дух решит посчитать меня своим хозяином: не в коем случае не драться с ним первой. Странный совет. У мамы был фамильяр – северная лиса Цефи. Не помню, чтобы они хоть раз ссорились или дрались. Да и вряд ли мне это грозит. Фамильяры обычно приходят вместе с первым сильным пробуждением магии. А потом просто ждут годами, когда магу разрешат пользоваться своей силой в академии.
Я поймала себя на мысли, что вспоминаю родительское поместье, а не слушаю лекцию. И попыталась сосредоточиться на словах профессора. Но занятие закончилось, однокурсники шумно выходили прочь. Я задержалась. Убирала книги и никак не могла найти свои часы.
– Ты иди, Прим, я догоню.
Силвен подошел ко мне.
– Что случилось? И что сейчас ищешь?
Помотала головой, не желая объяснять. Он прищурился.
– Да ладно. Что-то да произошло. Я сзади сидел, все видел. У тебя даже уши покраснели, Лайонел.
– Лайонел? – Мне вдруг стало обидно, – почему по фамилии?
– Он так всегда охладевает к девушке, после того как ему дают. – Бросила проходившая мимо Эша, – Говорят, он кому-то сегодня юбку нес в академию. Бедняжка так спешила, что оставила одежду у нашего герцога…
Силвен сжал кулаки и смерил ее тяжелым взглядом.
– Иди к черту! А то попрошу Ханта научить меня тем чарам!
– Ой, напугал. Смотри, скажу твоему герою твой секрет, – бросила девушка и вышла. На лице Бэлфэйра застыло смятение и испуг. Он не обращал на меня внимания, я посмотрела под партой, и часов не нашла. Сейчас приду на другое занятие, и еще раз сумку перетряхну…
– Силвен, ты чего застыл? Бэлфэйр!
Он словно ожил. Растрепал волосы, поправил сумку на плече, осмотрел пустую аудиторию, где остались только мы вдвоем.
– Мира? Почему по фамилии?
Я прищурилась.
– Ты первый начал. И сел отдельно на паре, в чем дело?
