- А институт ты уже выбрала? В нашем городе поступать будешь или поедешь куда?
- Нет, здесь не останусь, ничего меня в этом городе не держит, а вот куда ехать - не знаю.
- В Москву поезжай. Или в Питер! Там, конечно, поступить сложнее, но зато, если поступишь и отучишся, дипломы их вузов на порядок престижнее. А что там с медалью? «Прокатили» тебя?
- Спасибо тебе, Соня за советы ... не знаю еще, что получится с медалью, если сдам физику на отлично, может и получу, но это вряд ли, завалит меня физичка, хорошо, если трояк не влепит.
- Да не переживай ты так! Я вон и без медали поступила. Были бы знания.
- Я не переживаю, противно все это просто ...
Экзамены Регина сдавала быстро и на отлично, целые дни проводя в парке с учебниками, повторяя и перечитывая все, что и без того знала, до одури, до мельтешения черных точек в глазах. Последней в списке была чертова физика.
Когда Регина вошла в класс и увидела ехидную улыбку на лице педагога, сразу поняла - пощады не жди.
«Учительша», получив ответы на вопросы билета, начала гонять девушку по всему материалу от шестого до десятого класса, вопрос сменялся вопросом, задача задачей. Наконец-то члены комиссии, уже устав от этого бесконечного марафона, взмолились:
- Может хватит ? По второму кругу вопросы задаете.
- Хорошо. Достаточно. Можешь идти. Четыре.
- Как четыре? - пожилой математик удивленно смотрел на коллегу: - Она же все знает в рамках программы! Тут стопроцентное отлично!
- Знания поверхностны. Девочка не понимает самой сути физики. А вы, уважаемый коллега, у себя на экзаменах командовать будете! - и уже обращаясь к Регине:
- Что стоишь? Иди! Четыре ... Можешь жаловаться в ГорОНО!
В этот же день Регина сказала матери, что выбрала ВУЗ и едет поступать в Ленинград.
- Ну в Ленинград, так в Ленинград, - Анна вынула из стопки белья деньги, отсчитала сто рублей:
- Вот тебе на билет и на первое время.
Утром следующего дня Регина забрала в школе аттестат, собрала свои вещи, которые вполне уместились в школьный портфель, и была готова ехать.
Уже поздно ночью девушка в последний раз вырыла коробку со своим сокровищем из-под старого абрикоса, который начал усыхать в последний год, и достала кулон, подарок бабы Оли.
Темно-фиолетовый аметист казался почти черным в ночном мраке, только россыпь мелких бриллиантиков, обрамляющих камень, весело сверкала в свете луны. Даже шнурок был цел, только покрылся каким-то белесым налётом.
Регина надела украшение на шею, чтобы не снимать больше никогда, отшвырнула в сторону старую проржавевшую коробку, уже не считая нужным ничего ни от кого прятать.
Анна донашивала ребенка последние недели, раздобревшая фигура, отёкшие ноги и огромный живот не позволил бы ей провести дочь на вокзал, да она и не очень-то этого хотела, а потому провела Регину до калитки, попыталась обнять, чмокнула в щеку:
- Будь счастлива, доченька, прости, если что не так.
- И ты будь счастлива, мама. Больше я тебе мешать не стану.
Регина, не оглядываясь, зашагала по улице к трамвайной остановке.
Анна постояла еще какое-то время у калитки, глядя вслед удаляющейся тонкой фигурке, утёрла крокодилову слезу и, тяжело переваливаясь, пошла к дому ...
6. Глава шестая
Работа на луковой плантации скоро стала для Регины привычной. Буквально через неделю перестала ныть и разламываться спина, руки и ноги уже не сводило по ночам судорогой от перенапряжения. Корейцы хорошо кормили своих работников, а потому скоро руки-палочки девушки обросли бицепсами, налились силой икры, на щеках от работы на воздухе и хорошего питания заиграл румянец, даже появились намеки на грудь.
