— Тогда какими же величинами измеряется то, чего лишатся наши генералы? — закивала то ли принцесса, то ли святая. — Прошу, скажите, мне же интересно. Признаться, я раньше не вила ни с кем столь вольных бесед, потому, извините меня, если я задаю какие-то совершенно обыденные вопросы и не понимаю на них ответов.
— Бедный ты и несчастный ребёнок, — воскликнула я и наклонилась ближе к ней. — Если тебя держат, тут взаперти, просто моргни два раза, и мы со всем разберёмся. И эти три козла лишаться не только возможности иметь детей, но и пожалеют о том, что на свет родились! Мы, русские бабы, и коня на скаку остановим, и избу к чертям подожжём, и море в брод переплывём. Так что ты не стесняйся. Полчаса - и от твоей клетки и кирпича не останется. Где это видано, чтобы рабство цвело и множилось в двадцать первом веке!
— А что, похоже, что мне требуется какая-то помощь? — удивлённо пробормотала неизвестная и вздёрнула аккуратную тёмную бровь. — Это вам, кажется, неуютно и неудобно находиться в этом месте.
— А то, — сказала я, стараясь не рассмеяться. — Ты выглядишь так, что краше в гроб кладут. Где сиськи, где сталь в глазах, где ехидная улыбка. Помирающий белый лебедь – не иначе! Вот смотрю на тебя и покормить хочется, на крайний случай рассказать, что такое силиконовые импланты и почему не стоит перебарщивать с ПП и фитнесом. А то палкой окончательно станешь, а мужикам надо за что-то подержаться, а не о кости побиться. Тебя, кстати, как зовут?
— Аргелинаэль, — ответили мне, смущённо, опуская глаза в пол. — Но вы первая, кто не впечатлился моей фигурой. Для многих я идеал…
— А тебе идёт имя, — фыркнула я и протянула руку, — Вот только я язык к чертям сломаю, пытаясь такое произнести, не против быть просто Ари? Не, ты не подумай, я не со зла такое предлагаю, просто реально язык же сломаю.
— Я не возражаю, — кивнула девушка, — а как я могу к вам обращаться?
— Яна, — протянула я и усмехнулась.
— Яяянааа, — повторила за мной Ари. — У тебя странное имя. Такого нет на наших землях. Но будем знакомы.
— Вполне себе обыденное имя для простого человека, — пожала я плечами. — А что ты тут одна делаешь? Не ради же меня пришла? Нет вряд ли, если бы в сговоре с теми тремя наглыми рожами, то уже сдала бы меня. Следовательно, здесь ты по другому поводу.
— Я прячусь, — прошептала девица и густо посерела, сравнявшись по цвету с мокрым мелом. — Только никому не говори.
— Ого, а от кого, если не секрет? — сделала я удивлённый вид. — Кому я, по-твоему, в этом курятнике скажу? Тем троим? Так ни в жизнь! Потому можешь смело рассказывать. У девочек могут быть свои маленькие или не очень, но секретики.
Всё же она была такой миленькой и невинной, так бы и затискала. Вот нравились мне эстетически красивые и приятные вещи. Они и глаз радовали и душу очищали. Сердце больно кольнуло при осознании, что я теперь никогда не смогу очнуться от этого кошмара. Ведь в бреду нельзя ощущать запахи, слышать переливы смеха и нежные прикосновения прохладных пальцев. Ари так трогательно смотрела своими золотыми глазами, что у меня душа в пятки падала. Если, конечно, усилием воли не заставлю себя вернуться в реальность. Вот только проблема в том, что я отчаянно этого желала, а эффекта было ноль.
— Боишься? — вопросительно вскинула я бровь. — Не волнуйся, секрет уйдёт со мной в могилу, так что давай, облегчим твои душевные страдания.
