– Нет у тебя интуиции, – надменно заметил Василий, – и историк из тебя никудышный. Видел я, как ты над бадьей склонялся, щуку высматривал. Вот она-то тебе и посоветовала повременить.
– Какая щука! -вскипел старичок Прохор, тут же забыв про Петьку – Я наклонялся, чтобы запах проверить, не воняет ли тиной. Беречь воду надо, может, очистку какую изобресть. В нее же что ни попадет, оживает, бултыхается, воду мутит. Я недавно сверчка на краю бадьи видел. Сидел, охорашивался, усы закручивал. А до этого такие тоскливые трели выводил, если бы я уши не заткнул, так и побежал бы в поля полынные.
– Хорош! – приказал Батя. – Хватит болтать. Что с попытками?
Старичок Прохор замолчал.
– Одна, – ответил Джон. – И вторая, если во второй тур пройдет.
– Хорошо, – Батя посмотрел на Василия с Прохором. – Первый тур пусть инженеры выигрывают – Джон с Иваном, да Финиста позовите, а второй – народными средствами. Батя перевел взгляд на кота Василия, потом на Прохора. – Команду подберите. А женщины пусть кандидатом займутся. Ослаб он что-то. Гуся, что ли зажарьте, стерлядки. Не каждый день по словецкой версте к собственной невесте бегать приходится.
Потом перевел суровый взгляд на Петьку:
– Согласен?
– Согласен, – не раздумывая кивнул Петька. – А с чем?
– С яблоками, – ответил Джон. – У Марьи Моревны гуси с яблоками такие, что пальчики оближешь!
– Вот и хорошо, – Марья Моревна поднялась и пошла на кухню. – Вы пока тут все осмыслите, а я пойду насчет обеда распоряжусь.
– Нам бы за успех мероприятия неплохо бы.., – старичок Прохор недвусмысленно кивнул на буфет у стены, в котором Марья Моревна за занавесками в цветочек держала его эликсиры для особенных случаев. – Сложная миссия, почти что невыполнимая.
– После, – ответил батя и встал. – Готовьтесь, а я пойду с Игорем переговорю.
И вышел, по привычке прихватив хлыст, в услужливо распахнувшуюся дверь, запевшую:
Another journey for me
Another challenge to win
I'm here again to complete
My mission impossible…
На следующее утро петух не кукарекал, зато сороки трещали, что понедельник объявлен выходным днем. Хуторяне, настроив огородников, подметальщиков и прочую электронно-механическую челядь на режим «один дома», оделись понарядней и пошли на берег. Было тепло, дождя не ожидалось. От воды Отворотного озера долетал прохладный ветерок, развевая кудри выстроившихся по периметру снесенного по окончании возведения хрустальной горы забора витязей. Витязи, стоявшие вдоль берега, сурово смотрели вдаль, готовясь встретить и не пустить Волну Набежавшую. Остальные нет-нет, да и поглядывали по сторонам, высматривая среди прибывающих жителей поселка и других гостей барышень повеселей и посимпатичней: вечером ожидались танцы.
Возле одного из проходов к Горе хуторян встретил князь Игорь, как обычно, в кольчуге, шлеме и красном плаще. Взгляд его был удручен.
– Проходите, – сказал князь Игорь, – вон к тому шатру. Я скоро подойду, там и обнимемся. Сейчас некогда. Усиление из Столицы прислали, за ними глаз да глаз нужен: то бердыш на кого-нибудь уронят, то за щит спрячутся и к фляжке прикладываются. Ты, Прохор, смотри, им не давай.
– Да нешто я не понимаю. Дело государственное, ясность взора, четкость шага – без этого никуда, – ответил старичок Прохор, хотя сам только что прикидывал в уме, сколько витязей в строю, сколько в смене, сколько каждому можно выделить, и куда потом свалившееся богатство складывать.
