- Стрижка будет называться «под мальчика», - осторожно предупредила я ее.
- Давай – не так жарко будет, - дала она добро, - значит, что еще ты хотела? Кто был до тебя, те семь, кроме нас с тобой? А зачем оно тебе? Первые - совсем случайные люди, пришли-ушли. Потом была реставраторша… она долго тут жила – все ходила, смотрела церковь. Рисовала красиво – голубей под крышей, иконы срисовывала. От! Ты уже все? – дернулась она. Я отступила на шаг и оглядела результат своего труда, довольно подтвердила:
- Я – все.
- Тогда я тебе портрет Ванин покажу – она мне оставила.
Пока она ходила в дом-из дома, я сама присела на табурет – резко ослабели ноги, сжалось все внутри от непонятного страха, мурахами разбежавшегося по коже. Хотя чего мне было бояться? А я боялась… неконтролируемо, неподотчетно, непонятно.
На форматном листе бумаги мой Ванечка был, как живой – в своем комбинезоне, майорских погонах, сапогах, при пистолете и со шлемофоном в руке. И все же немного не такой, как я помнила. Внимательнее присмотревшись, я поняла, в чем дело. И сразу же расслабилась - и всеми своими мурахами и, казалось, самой душой, потому что ей он не улыбался так, как мне. Даже той немного насмешливой улыбки от порога, которая была для меня, здесь я не отметила. Но уставший…, какой же он уставший! Грязный, не выспавшийся… со скорбными носогубными складочками, морщинками на лбу – вымученный дорогой и ответственностью, вымотанный вусмерть мужик, которому хотелось всего лишь вымыться, блин! Всего лишь!
Из-за набежавших слез не было видно не то, что рисунка, а и белого света. Скрутило, перетянуло все внутри уже не страхом, а пронзительной жалостью и страшным ощущением вины – не дала выспаться, отдохнуть… выжала досуха, до донышка выпила - последних сил лишила. А что, если из-за этого…? А еще руки его…
Баба Маня гладила меня по спине:
- Ох и вляпалась же ты, Алена…
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
