Вы называете иглотерапию «шаманством» потому, что до конца неясны механизмы ее воздействия. Но в таком случае разве вся современная медицина не шаманство? Откройте медицинский справочник. Для большинства распространённых заболеваний читаем: «…вопросы этиологии остаются спорными…», «…патогенез не выяснен…», «…причина неизвестна…». А что мы видим в инструкциях по применению многих фармакологических препаратов: «…механизм действия… до конца неясен». Однако мы пытаемся лечить болезни, причины которых неизвестны, препаратами с неясным механизмом воздействия и часто добиваемся успехов. Разве это не шаманство? Так почему же вы отвергаете проверенный веками метод, приносящий людям реальную помощь? Да только лишь потому, что он не вписывается в современную парадигму медицины… Пациентке удалось избежать оперативного вмешательства, назначенного вами, как мне представляется, совершенно необоснованно на данном этапе течения болезни. Вы пытались воспрепятствовать выходу в печать моей статьи, так как она противоречит общепринятым догматическим взглядам на лечение спинальных больных и может повредить вашей репутации.
В своих обвинениях вы правы лишь в том, что у меня нет достаточных статистических данных, но в моей статье есть ссылки на работы китайских врачей, подтверждающие результативность подобных методик, поэтому я считаю ваши обвинения совершенно абсурдными, продиктованными амбициями, недостойными врача и ученого.
Андрей перевел дух. Накопившееся напряжение ушло, он успокоился, самолюбие было удовлетворено.
– Спасибо за внимание, коллеги, не смею больше отнимать ваше время, – сказал Андрей и вышел из кабинета, не дожидаясь, когда Елькин придет в себя. Он понимал, что профессор не простит ему этой выходки. Защита кандидатской диссертации, да и просто совместная работа, становились весьма проблематичными.
День был испорчен. Едва дождавшись окончания рабочего дня, Андрей вышел на набережную Москвы-реки и привычным маршрутом направился в сторону дома, а мысли снова и снова возвращались к конфликту с Елькиным.
Возможный уход из института, конечно, расстроил бы все планы на будущее, но Андрей сказал то, что думал, не кривя душой, не прогибаясь перед начальством и совесть, казалось бы, должна быть спокойна.
Но внутренний оппонент был недоволен:
«Ну да, ты уйдешь с высоко поднятой головой, удовлетворив свою гордыню, откажешься от борьбы, бросишь больных, которым мог бы помочь… А может, ты зря пошел в медицину? Мог бы, наверное, стать неплохим инженером…»
Андрей подошел к парапету, остановился. Внизу неторопливо несла свои воды стиснутая бетоном Москва-река…
«Сколько трагедий, войн, человеческого горя видела она», – подумал Андрей. Сегодняшняя неурядица показалась ему мелкой, обыденной, не достойной внимания. Он постарался «отключит» назойливого оппонента, расправил плечи, вдохнул полной грудью и двинулся дальше…
Андрей рано познакомился с медициной. Он с детства любил рассматривать рисунки в медицинских книгах из библиотеки отца, заведующего поселковой больницей. Но главное событие во многом определившее его жизненный выбор произошло позже, когда семья по настоянию мамы переехала из села в областной центр: она очень беспокоилась за «живущую на чужбине» дочь, которая училась медицинском вузе.
Однажды, разыскивая в кладовке запропастившийся куда-то мяч, Андрей наткнулся на старый бабушкин чемодан и открыл его… Там лежали кости скелета (сестра изучала по ним анатомию и прятала от брата, чтобы не напугать).
