– Ты прав: не было. Даже забора. Он появился только сегодняшней ночью. И то ненадолго.
Выразительность его взгляда благотворно воздействовала на мыслительный аппарат Полковника.
– Местное население?
Застройщик молча смежил веки.
– ОМОН?
А это уже был не вопрос, а предложение о характере помощи. Но оно настолько не соответствовало «эстетическим воззрениям» Застройщика, что тот недовольно поморщился.
– Ну, зачем так сразу: ОМОН? Какие же мы после этого интеллигенты?! Полковник, я плачу тебе такие деньги не за такие предложения!
Добившись от полковничьей физиономии очередного помидорного окраса, Застройщик примирительно «обласкал» «друга» кулаком по плечу.
– Ладно, не обижайся: я – без намёков… Но насчёт ОМОНа ты неправ. Сейчас неправ. Потому, что всему – своё время. А пока нужно действовать «тоньше, мякше и деликатнее», как говорил «наш замечательный сатирик Аркадий Райкин». Есть другие предложения?
Полковник задумался. По части «внесения».
– Ну, если бы ты назвал мне главных действующих лиц, то я…
– Вот это – дельная мысль! – энергично вклинился Застройщик. – Вижу, что процесс пошёл. Творческий процесс. Вот таким ты мне больше нравишься. А реквизиты лиц – с нашим удовольствием. Правда, лицо пока одно. Но зато какое: с ружьём! С настоящим!
– Что за ружьё?
– «Зауэр». Трёхстволка.
Полковник оживился. По причине вступления в свою стихию.
– Вот это уже хорошо! Это уже кое-что! Адрес нам известен.
Проверим регистрацию – установим владельца. Ну, а дальше уже будем работать по «объекту». Что же касается ОМОНа…
Он отважился на лёгкую укоризну в голосе и даже взгляде.
– … то ты напрасно пренебрегаешь этим «старым добрым средством увещевания». Если уж жильцы заставили твоих парней убраться подобру-поздорову – значит, в массах вызрело непонимание. И, судя по «зауэру», оно приняло уже нездоровый характер. Наверняка, уже, как тот чирей, назрел и «актив». И наверняка он не останется равнодушным при виде того, как твои ребята начнут орудовать под прикрытием ОМОНа. Ну, а если они не станут шевелиться, то мы расшевелим их. Сподвигнем на большую активность. Потому что нарыв требуется вскрывать. Вот тебе – и нужный результат: сопротивление работнику милиции, сопряжённое с применением насилия или угрозой для жизни!
Со смесью лёгкого удивления и почти невесомого уважения Застройщик обозрел толстяка: Полковник, всё-таки, не зря подъедался крохами с его стола. Правда, ежемесячно эти «крохи» тянули на годовую зарплату шахтёра.
– Ну, а остальных «активистов» вычислят мои «опера́». Походят по квартирам – благо, что есть повод: «мокруха» -то до сих пор – «мокрая». Потолкутся у подъездов. Послушают старушек. На всё, про всё – пара дней, не больше.
– Зер гут, герр оберст!
Подумав, Застройщик решил остаться довольным «планом мероприятий». Несмотря на все нюансы холуяжа, профессионализма у Полковника отнять было нельзя. И Застройщик не стал делать этого.
Хотя, чаще всего, от Полковника требовались только его погоны и табличка на двери. Но и сочетание было к обоюдной пользе. Заказчик получал толковое предложение и лишнее доказательство целевого расходования средств. А Полковник оправдывал высокое доверие – и представлял лишнее доказательство целевого расходования средств Заказчиком. На себя.
– Приступай без промедления.
– Без промедления или «в обычном порядке»?
– «Вначале было слово»?
Застройщик быстро показал «клиенту», что право задавать вопросы в этом кабинете принадлежит только ему. В знак согласия – и с текстом, и с правом – визави махнул каплей пота.
