– Значит… «дохлый номер»?
Юрист деликатно ушёл глазами.
– Значит, ты – на той стороне?
– Ну, зачем ты так…
– Извини.
Геолог примирительно хлопнул Юриста по плечу.
– Я хотел тебя обидеть – и мне это удалось.
– Спасибо на добром слове за слово злое, – усмехнулся Юрист.
– Ладно, давай о деле. Только – в двух словах.
– В двух словах?
Геолог с усмешкой покачал головой.
– Ох, уж, эти, мне, юристы! Самим на язык не наступишь… Ладно. Но в двух словах не получится: дюжина.
– Давай.
– Твой «кормилец» нагло влез в наш двор, занял детскую площадку.
– Чем занял?
– Элитным небоскрёбом. Мелочь, конечно, но…
– Уже строит?
– Да. Уже закончен первый этаж. Вижу, вижу в твоих глазах вопрос: почему мы – так «оперативно»? Нет, «русские медленно запрягают» – это не про наш случай. Дело в том, что сам я «при зачатии» отсутствовал. Какого-то хрена меня срочно вызвали в управление. Хотя, как оказалось, никакой срочности в этом не было. И этой никакой срочности хватило на целый месяц. А жильцов, тем временем, «довели до готовности». На тему детсада для их детей. В наших дворах – полно мамаш с детьми подходящего возраста: вот тебе и раскол в дружных рядах «оппозиции».
Он сделал паузу для усмешки.
– А потом, когда народ понял, как его «облагодетельствовали», во двор нагрянул представитель Застройщика – ЗЗ…
– Знаю такого.
– … в компании с Начальником ГУВД и взводом ОМОНа. И этот ЗЗ на месте объявил нам, что никаких прав на участок под детскую площадку мы не имели, земля эта – ничейная, то есть, принадлежит городской администрации. Потом он предложил выбирать между принципиальностью и тем, что полагается за принципиальность. Выбрать надо до завтрашнего утра.
– Да разве вы – одни такие? – вздохнул Юрист. – Вон, посмотри, что творится в исторических районах обеих столиц… Под топор идут столетние деревья старинных парков, по которым гуляли ещё классики. Даже проспект, воспетый Пушкиным – и тот «охватили работой»!
Юрист обречённо махнул рукой.
– Довелось мне недавно побывать по делам на юге. Какой красивый был городок! Другого такого зелёного во всём Союзе было не найти!
– И что?
– И всё! Зато теперь и искать не надо: ни другого, не этого. Даже урочища с реликтовыми елями и соснами вырубаются! Да как: ускоренными темпами! И то: такие земли «пустуют»! Достойным – достойное жильё!
– А закон? – «пошёл неверной дорогой» Геолог.
– «Закон»! – хмыкнул Юрист. – Закон у нас – демократический. Стоит на страже демократии, то есть.
– И как стоит?
– Хорошо стоит! Как положено! Сотни строек признаны судом незаконными – и ни на одном строительство не прекратилось ни на минуту!
Юрист облегчал душу – а Геолог внимательно контролировал этот процесс. Когда Юрист замолчал, он одобрительно кивнул головой. Так, словно подвёл итог.
– Знаешь, брат, я рад, что «не ошибся дверью». А то ведь некоторые «наши» – уже не наши.
Это не было аллегорией – потому, что Геолог был «афганцем». «Афганцем» первого призыва. Того самого, который в канун нового, восьмидесятого, года, вступил на землю Афганистана в составе так называемого «Ограниченного контингента советских войск», имеющегося целью своей «защиту южных рубежей СССР, а также оказание помощи правительству ДРА в охране стратегически важных объектов и сопровождении караванов с грузами».
Будущему Геологу было тогда двадцать лет. Он уже успел закончить на «отлично» два курса горного института и перейти на третий, как случилось… то, что случилось. Преподаватель за сдачу экзамена на «отлично» потребовал от однокашницы Геолога вступить с ним в связь – и не в телефонную.
