Слухи о том, что отправить всё-таки могут, были туманными и неоднократно опровергались впоследствии. А к «зелёному дембелю» слухи были преимущественно радужными. В диапазоне от оставления в полку сержантами до «распределения в войска по месту жительства».
Всё произошло – как всегда – неожиданно. Как говорят в армии, «звездец» подкрался незаметно». Ночью подняли по тревоге – и только на аэродроме десантники поняли, как сильно они обманулись в своих надеждах. Почему так непатриотически? Да потому, что «дураков нет»: никто не горел желанием оказаться «содержанием формы». То есть, грузом формы 200. Таких «беззаветных героев» среди десантуры не было. Это ведь – жизнь, а не бодрые репортажи для передачи «Служу Советскому Союзу!» Прикажут – что ж: выполним приказ. На то он и приказ. И в герои пойдём – если «попросят». Но самим «лезть» – пардон!
Военный билет с соответствующими записями, удостоверения об окончании учебного подразделения и о присвоении «классности» – специалиста второго класса, а также продовольственный аттестат, новоявленный младший сержант получил уже на борту самолёта.
В Афганистане ему «повезло» вторично и сразу же: как отличника учёбы и спортсмена, его определили в роту разведки. Разведывательно-диверсионные подразделения – элита воздушно-десантных войск. Первый кандидат в герои – и первый кандидат на «возвращение домой». «В оригинальной упаковке»…
Полтора года будущий законник провоевал в Афганистане. В отличие от многих других воинов «Ограниченного контингента», он мог сказать об этом без преувеличения. Он действительно не прослужил, а именно провоевал эти полтора года: на то она и разведка ВДВ.
Ему повезло «не стать песней»: он ушёл «на дембель» в установленный срок и своими ногами. И, хоть и его дважды зацепило, но ни разу серьёзно. А ведь восемьдесят шестой и восемьдесят седьмой годы были годами серьёзными: помощь «борцам за независимость» из-за рубежа, а также уровень их подготовки возросли «на порядок».
Вместе с полнокомплектным телом, домой он доставил и менее значимые награды: орден Красной Звезды и медаль «За отвагу». В Афганистане награждали скупо. Официально Советская Армия там не воевала, а «защищала южные рубежи своей страны и помогала революционному правительству в охране стратегических объектов, коммуникаций и караванов с грузом». Поэтому в первые годы, ещё при Леониде Ильиче, любая награда была исключением из правил: «не воевали же, а охраняли». И только после Панджерского ущелья восемьдесят второго стали потихоньку «декорировать» отличившихся.
Домой старший сержант разведподразделения ВДВ вернулся тогда, когда «непопулярная война» и её герои стали популярными темами на телевидении и в газетах. Не было ни одного щелкопёра или бойкого на язык «телезвездуна», которые бы не отметились ритуальным плевком в «оккупантов» и «детоубийц». В стране начинала «свирепствовать» демократия. Один, «шибко осведомлённый» академик, который дальше Горького никуда не выезжал, ужасал «разведанными» о том, что советские вертолётчики «выполняли свой долг» не только по «товарищам с братского Востока», но и по «товарищам солдатам и сержантам».
«Радушный» приём, тем не менее, не помешал «ветерану-афганцу» поступить на юрфак престижного вуза. По окончании учёбы обладатель «красного» диплома ответил решительным «нет» на предложение остаться в университете в качестве преподавателя кафедры криминалистики. Хотя предлагали настойчиво и неоднократно. Служение науке не прельщало Юриста. Да и какая в те годы уже была наука?! Да и науке ли предстояло служить?
