Всхлипнула.
Сжалась.
Стон потонул в подушке… оттого и не услышала звук открываемой двери. Почувствовала чужое присутствие спинным мозгом. Мерзкое ощущение – будто за невидимые нити тянули вверх, принуждая тотчас же встать с постели.
Нет, не может быть. Это все ее страх. Лучше притвориться спящей…
Боль в затылке ошеломила. Казалось, натянулся скальп, и волосы остались в чужом кулаке.
- Подъем, спящая красавица!
Лиза вскрикнула и непроизвольно потянулась за рукой, стараясь не смотреть в глаза своей экзекуторши. Но та, усадив ее на постели, тотчас же развернула лицом к себе. Ее пальцы впились в щеки Лизы, надавливая.
Девушка задрожала. Этот цепкий взгляд пробуждал в ней неведомый ранее ужас. Если женщина способна вызывать подобный, то у Лизы просто сердце остановится, когда она узнает Томаша таким…
- Последний раз я увидела слезы и сопли. Ты будешь это делать только в том случае, если Он заставит тебя рыдать и потребует показать эти слезы. Ты будешь улыбаться. И мне, а тем более – Ему плевать, если тебе при этом хочется выть. Ты должна смотреть на него, как на бога, подарившего тебе жизнь!
Ответа, впрочем, никто от Лизы не ждал. Как и не собирался увещевать либо пояснять что-либо.
Только ультимативный, безапелляционный, приказной тон. Переговоров не будет. Будет дрессировка.
- Поднялась с постели, руки за голову.
Руки тряслись, как и губы Лизы. Если еще совсем недавно она относила себя к бойцам, сейчас была готова сделать все, что требует эта тюремщица, понимая – никто здесь шутить не будет. Это не Карина, с которой можно было пререкаться сколько душе угодно.
Правда, теперь сомнений не было – новый виток в ад в судьбе Лизы был как раз делом рук мачехи.
- Спину выпрями! Впрочем, я знаю способ, как закрепить твою осанку. В модных журналах ты такого не прочтешь, уж мне поверь… - это явно была угроза.
Лиза прикусила губу и застыла, хотя плечи под действием стресса распрямились с огромным трудом.
- Теперь быстро отвечать, никаких попыток уйти от ответа. Иначе я сделаю тебе очень больно. У тебя кто-то был?
- Был, - хрипло ответила Лиза с шаткой надеждой, что теперь от нее отстанут.
- К счастью, для Него твоя девственность имеет второстепенное значение. Ты занималась оральным сексом?
- Нет…
- Придется поработать над этим вопросом тоже. А теперь хочу посмотреть на тебя. Разделась.
Лизе в этот момент почему-то показалось, что проще будет обнажиться перед Томашем. Она до конца не осознавала, насколько сильно ее пугает эта женщина. Внутри что-то сжалось в тугой и почти болезненный узел.
- Нет, я… я не могу…
Откуда пришла резкая боль, опоясавшая ее бедра и поясницу, Лиза даже не поняла. Охнула, отступив, но тюремщица сильнее рванула ее за волосы, затем так же оттолкнула, продемонстрировав разорванные трусики в своей ладони. След он их кружевных бортов еще горел на ее теле, обещая оставить следы.
- Когда кто-то из нас скажет тебе «делать», - несильно хлопнув пленницу по щеке, отчеканила это помощница Дьявола, - ты не смеешь открывать свой хорошенький ротик, за исключением того случая, когда надо взять в него. Поняла меня?
Внутри Лизы поселился цепкий, леденящий душу ужас.
Эта стерва еще не сделала ей по-настоящему больно. Но такой, как она, хватило бы самого обещания причинить боль, а Лизе – прочувствовать угрозу, таившуюся в ее плотно стиснутых губах и лишенных сострадания глазах. Хотела бы она предположить, что все угрозы – блеф, но понимала: никто с ней в этот раз в игры играть не будет.
