Стуча деревянными башмаками, на кухню вернулась раскрасневшаяся и улыбающаяся Мила.
«Фух, пронесло!» — подумала я.
А не тут-то было!
— Ядвига, баре, откушав пюре, пришли в восторг от его нежного вкуса! — на одном дыхании выпалила женщина. — Но они требуют тебя. Иди, господа ждут. Да не осрамись! Поклонись обоим, да первая не заговаривай. Ответь, что спросят. А я пошла пироги доставать из печи.
Я сглотнула ком в горле.
Мало того что я еще понять не успела, где я, кто я, и даже не знаю, как выгляжу, а тут еще с господами общаться придется да поклоны бить… И как это правильно делается? Да и кому первому кланяться — хозяину дома или гостю? — думала я, звонко стуча башмаками в сторону звучавших мужских голосов.
Да и толку, если бы знала? Я же ни разу не видела в лицо хозяина замка. Как всегда в спорной ситуации, я прибегла к элементарной логике и решила сначала поклониться старшему мужчине.
Полутемный коридор, освещаемый лишь редкими факелами, заканчивался, и я уже подходила к массивным деревянным дверям, окаймленным резным узором. Лакей, молча, открыл их передо мной. Меня ждали.
Я вошла в большой зал. Нет, скорее огромный! Первое, что бросилось в глаза, — он был практически пустой. Не считая очень длинного прямоугольного обеденного стола посередине, который был накрыт белой вышитой скатертью и весь уставлен блюдами с разнообразной едой. Мой желудок тоскливо сжался и вспомнил сегодняшний «завтрак», состоящий из тут же выплюнутой ложки овощного несъедобного нечто.
Эта мысль пронеслась у меня в голове, пока я с видом приговоренного к повешению подходила к столу. Не дойдя шагов пятнадцать, я остановилась и в растерянности посмотрела на двух господ, сидящих друг напротив друга — каждый за противоположным концом стола. Я сразу заприметила пожилого, но еще крепкого мужчину. Ему я в пояс и поклонилась в первую очередь, правую руку приложив к сердцу. Почему я сделала именно так, не знаю, но догадываюсь, что сработала мышечная память предыдущей владелицы тела. Звучит-то как… бр-р.
Затем, повернувшись в противоположную сторону, я на автомате отвесила такой же поклон и второму мужчине. Да так и замерла столбом, впившись в него взглядом. Хорошо, что было велено молчать и не начинать говорить первой. Так как, чтобы прийти в себя, мне определенно потребуется время.
— Как там тебя… Подойди ближе, — это произнес пожилой мужчина.
Я с трудом оторвала взгляд от его молодого гостя и, снова повернувшись к графу, сделала несколько шагов.
— Мила мне сказывала, что это ты ей присоветовала помять благословенную, добавив в нее масла и молока, так ли это? — граф выжидающе посмотрел на меня.
— Да, ваше сиятельство! — наклонив голову ниже, ответила я.
— Очень необычный вкус получился у блюда, — улыбнулся мужчина. — Нежный и одновременно яркий. Что еще ты туда добавила?
— Соль. Я посолила картошку.
«Ой! — пронеслась паническая мысль у меня в голове. — Они же еще не знают такого названия!»
— Как ты сказала? Картошку? — граф удивленно посмотрел на своего гостя.
На молодого мужчину я не глядела, но чувствовала щекой его изучающе-прожигающий взгляд. Мысли лихорадочно заметались в голове. И тут в памяти всплыло спасительное имя — Глаша.
— Да, граф, этот овощ также называется картофелем. По-простому — картошкой. А это блюдо из него — картофельным пюре, пюрешкой или толченкой. Это я узнала от соседской горничной Глаши, ее барыня рецепт нового блюда из столицы привезла. Я же люблю все новое и стараюсь запомнить.
