— Ну молодец, девка! Пытливый у тебя ум. Глядишь, что путное из тебя и выйдет, — хмыкнув, похвалил меня граф и улыбнулся.
У меня отлегло от сердца, и я выдохнула. Оказывается, я и дыхание задержала в ожидании вердикта.
— Ну что ж, иди покудова. Порадовала ты меня, да и гостя моего дорогого удивить смогла, — поставил точку в нашем разговоре хозяин замка и взмахом руки отпустил меня.
Я еще раз поклонилась графу и его гостю, успев стрельнуть в последнего взглядом. Лучше бы я этого не делала… Потом развернулась и потопала в сторону резной двери. Мои башмаки, звонко цокая по деревянному паркетному полу, заставляли меня краснеть и от души желать поскорее оказаться как можно дальше от прожигающего спину взгляда.
Весь оставшийся день прошел как в тумане, мне что-то говорили, я что-то делала, при этом не уставая попутно удивляться, что все делаю правильно. Повариха с беспокойством на меня посматривала, но ничего не спрашивала, за что я была ей очень признательна.
Мало того что я еще не успела понять, где именно и в каком времени оказалась, мало того что даже лица своего не видела, так в первый же день умудрилась влюбиться по уши с первого взгляда! Да еще в кого… В аристократа! Вот уж где мне при любом раскладе не светит ни шиша.
Лицо князя стояло перед глазами так четко, словно я на него смотрела вживую. Прожигающий насквозь взгляд черных как ночь глаз проникал прямо в душу, словно мог прочитать даже самые сокровенные мои мысли. А они были и, прямо сказать, отнюдь не скромные, да еще с далеко идущими планами. Сразу вспомнилась сказка про Золушку.
Я вздохнула и усилием воли постаралась отогнать от себя будто впечатанное в мою память лицо молодого мужчины. Его скулы, словно высеченные из камня, волевой подбородок с маленькой ямочкой, прямой нос и чувственные губы. А еще высокий лоб и гриву густых и черных как смоль волос, небрежно завязанных сзади в низкий хвост.
Я очень ждала ночи. Мне было жизненно необходимо проанализировать все произошедшее и решить, что дальше со всем этим делать. Да и вообще, что обо всем этом думать и чего ожидать.
А еще мне очень нужно зеркало или что-то зеркальное, должна же я знать, что сейчас из себя представляю!?
Наконец я перемыла всю посуду, и меня отпустили. Мысленно проследив свой утренний путь на кухню, я поднялась по высоким ступеням на третий этаж, повернула направо и потопала по темному коридору в самый его конец. По пути я встретила несколько горничных, они мне приветливо улыбались и пытались о чем-то заговаривать. Но, боясь выдать себя своей неосведомленностью, я, ссылаясь на усталость и больную голову, старалась побыстрее распрощаться с очередной болтушкой.
— Что, опять Гарния лютует? — спросила меня одна из девушек и настороженно посмотрела по сторонам.
— Ага! — ответила я и постаралась запомнить новое для себя имя, почему-то проведя параллель между ним и своей утренней побудкой.
Наконец я добралась до конца коридора. Дверь моей каморки от прочих отличалась только грязными следами в самом ее низу. Судя по всему, подобная утренняя побудка для Ядвиги была не редкостью. Но я сразу решила, что больше не доставлю своей мучительнице (кстати, надо узнать, кто это) такого удовольствия. Поспать с утра я любила всегда, «сова» я, но если нужно, проснусь в положенное время. Сама встану! Мои внутренние часы работали без перебоев.
Итак, когда там у нас петухи поют? Вроде около четырех утра. Настрою-ка я себя на то, чтобы проснуться от первого крика петуха.
