Мобилизация и демобилизация в России, 1904–1914–1941 - страница 2

Вместе с сим повелеваем призвать на действительную службу в порта Тихого океана из тех уездов Вятской и Пермской губерний, из коих чины запаса флота еще не призваны, равно из всей Уфимской губернии: офицерских и нижних чинов запаса флота.

На подлинном Собственною Его Императорского Величества рукою подписано:

«НИКОЛАЙ».

В С.-Петербурге, 16-го февраля 1904 г.

Обращение императора Николая II к выпускникам Морского кадетского корпуса[11]

<…> Вскоре после объявления войны Государь Император лично изволил посетить Морской кадетский корпус и обратился к выпускным воспитанникам – гардемаринам – со следующими словами:

«Вам известно, господа, что третьего дня нам объявлена война. Дерзкий враг в темную ночь осмелился напасть на нашу твердыню – наш флот – без всякого вызова с нашей стороны.

В настоящее время отечество нуждается в своих военных силах, как флота, так и армии, и Я сам приехал сюда к вам нарочно, чтобы видеть вас и сказать вам, что Я произвожу вас сегодня в мичманы.

Производя вас теперь на три с половиною месяца ранее срока и без экзамена, Я уверен, что вы приложите всю свою ревность и свое усердие для пополнения ваших знаний и будете служить, как служили ваши прадеды, деды и отцы в лице адмиралов: Чичагова, Лазарева, Нахимова, Корнилова и Истомина – на пользу и славу нашего дорогого отечества.

Я уверен, что вы посвятите все ваши силы нашему флоту, осененному флагом с Андреевским крестом. Ура!»

Валерий Брюсов «К Тихому океану»[12]

Январь 1904 г.

Из автобиографического романа морского офицера Владимира Семенова «Расплата»[14]

Но вот осенью 1903 года в воздухе запахло войной, и, несмотря на весь интерес тогдашней моей службы, я заволновался и стал проситься туда, где родная мне эскадра готовилась к бою.

Адмирал с первого раза принял меня в штыки, но я тоже ощетинился и настаивал на своем. Адмирал пробовал убеждать, говорил, что если война разразится, то это будет упорная и тяжелая война, и за время ее «все мы там будем», а потому торопиться нечего: здесь тоже дела будет по горло, и в такой момент адъютант уходить не имеет права. Я не сдавался и возражал, что если во время войны окажусь на береговом месте, то любой офицер с успехом заменит меня, так как я вместо дела буду только метаться по начальству и проситься на эскадру. За такими спорами раза два-три чуть не дошло до серьезной размолвки. Наконец адмирал сдался, и 1 января 1904 г. последовал приказ о моем назначении старшим офицером на крейсер «Боярин». Еще две недели ушло на окончание срочных дел, сдачу должности, и прощание, с которого я начал эту главу, происходило уже 14 января.

В Петербурге, являясь перед отъездом по начальству, я был, конечно, у адмирала Р. и после обмена официальными фразами не удержался спросить: что он думает? будет ли война?