Моцарт фехтования - страница 25

До того, как Ракита официально обрёл нового тренера в лице Давида Тышлера, между ними уже сложились отношения, основанные на внутренней связи и глубоком взаимном уважении. Ракита видел в Тышлере умного соперника, у которого, кстати, он так и не смог тогда выиграть, хотя выигрывал уже частенько у сильнейших фехтовальщиков того времени – Якова Рыльского и Льва Кузнецова. Тышлер же ценил Ракиту за то, что тот отчаянно боролся за каждый удар, быстро собирал информацию о сопернике, хорошо «считал» варианты и предугадывал следующий его ход, а часто и вынуждал сделать именно этот ход, имея в ответ готовый контрприем. Кроме умения быстро анализировать и принимать верное решение, Ракита отличался исключительной смелостью в исполнении любого приема.

Тышлер перешёл на тренерскую работу и задумал создать систему спортивных тренировок. У него были достаточно большие знания в области теории фехтования: сразу после окончания Московского института физкультуры Давид работал преподавателем в этом вузе, оставаясь одновременно членом сборной команды страны. Вся предыдущая литература, а такой за 500 лет существования фехтования накопилось немало, давала, на взгляд молодого учёного, неверные установки, устаревшие представления о том, как определять и распознавать талант большого спортсмена. Решающую роль в становлении молодого учёного сыграли работы одного из лучших фехтовальщиков СССР 30-х и 40-х годов, теоретика спорта Виталия Андреевича Аркадьева. Он первым взялся помочь тренерам в подготовке фехтовальщиков высокого класса. Им была разработана такая методика, которая позволяла сразу давать ученику мастерские «номера», переместив центр тяжести с общепринятых приёмов атаки, сосредотачивала внимание на расширении набора технических навыков. При этом Аркадьев улавливал важнейшие тенденции развития мирового фехтования того времени.

Можно смело сказать, что своими исследованиями Аркадьев дал направление поискам Давида Тышлера. Молодой тренер ставил на Марке эксперименты, пересматривая устоявшиеся критерии. Суть же экспериментов заключалась в том, что ни Ракита, ни сам Тышлер не соответствовали бытовавшим тогда представлениям о сильном саблисте. Ни тот, ни другой не отличались на фехтовальной дорожке ни лёгкостью, ни прыгучестью, ни быстротой в перемещениях. Марк казался ещё тяжелее Тышлера.

По всем критериям Марка признавали непригодным для фехтования. Именно поэтому эксперимент, который задумал Тышлер, был чистый. Если Раките удастся стать сильнейшим, это будет означать, что в системе тренировок тренер и ученик отыскали полноценную компенсацию недостатка природных качеств. Тышлер понял: решить эту задачу он сможет, если подберёт и приспособит к физическим данным Ракиты определенный боевой арсенал – систему технических и тактических приёмов. Если это удастся, Ракита с его природной медлительностью сможет подняться очень высоко.

Меньше чем за год совместной работы с новым тренером Марк преобразился. Он выдержал большую физическую нагрузку. В результате, окрепли ноги, улучшилась техника передвижения на дорожке. Но, главное, он заметно прибавил в тактическом репертуаре. К тому же, выявились его преимущества в скорости мышления на дорожке, в умении концентрироваться и в необыкновенной устойчивости к внешним помехам.

Первой проверкой накопленного был чемпионат СССР 1962 года. Он проходил в Киеве. Перед началом первенства страны объективно Марк не уступал ни одному из сильнейших саблистов. Передвигаясь нарочито медленно, он всё чаще оказывался результативнее. Не обладая быстрым стартом от природы, он научился собираться, сосредотачиваться и, атакуя, в итоге достигал нужной скорости. Вместе с тренером они решили – всегда быть быстрым в бою ему просто нет нужды. Компенсация же – в быстроте мышления. Марк опережал соперников именно в скорости процессов мышления и превращения рефлекторных сигналов в движение руки, держащей клинок.