Читать онлайн Татьяна Русуберг - Мое лицо первое

Я не сразу расслышала телефонный звонок. Вообще мало что слышишь, когда ладонями закрываешь уши и вчитываешься в текст на мониторе. Корректуру сказки предстояло сдать уже в понедельник, а риск провалить первое самостоятельное задание в должности стажера рос пропорционально усилению голосов Микеля, Кристины и Лотты. Даже сквозь плотно сомкнутые пальцы проникали вопли соседей по съемной квартире, на этот раз сцепившихся не на шутку.

– Не собираюсь я звонить этой шизанутой! – кричал Микель со стороны ванной, где его осадили девчонки-сокурсницы. – Она больная на всю голову. Мне моя жизнь дороже каких-то задрипанных тапок!

– Ниче они не задрипанные! – задыхаясь от Микелевой наглости, визжала Кристина. – Это, между прочим, реквизит. У нас представление в воскресенье, завтра – генеральная репетиция, а волк как будет выходить на сцену, в носках?!

– И зачем твоей подружке тапки понадобились? – вступала вторым голосом Лотта, колотясь в дверь ванной: очевидно, Микель заперся, опасаясь коллективного девичьего гнева. – Они же сорок пятого размера. И на них вообще когти.

– Может, у нее ноги мерзли! – из последних сил защищался загнанный в кафельную ловушку парень. – И вообще, она русская. У них принято в тапках дома ходить. А других у нас не было.

– А выходить из дому в тапках у них тоже принято? Причем в чужих? – не унималась Кристина.

– Ага, и с чужой заколкой в крашеных патлах! – вторила ей Лотта, ставшая еще одной жертвой последней Микелевой пассии. – А мне эту заколку подарили, между прочим. Аж из Венгрии привезли. Ручная работа, художественная ковка.

Тут ко мне в уши и пробился трезвон мобильника. Не глядя, я протянула руку, разворошила кипу распечаток на столе и вытянула наружу черный «самсунг». Незнакомый номер начинался с +44. Звонок из-за рубежа. Наверняка ошиблись номером или хотят что-то продать. Вон Микелю вечно звонят из Индии насчет виагры. Хотя ему только виагры для счастья не хватало.

Я сбросила вызов и снова закрыла ладонью ухо, в которое успело ворваться продолжение перепалки:

– И вообще, она, наверно, уже укатила.

– Куда?

– В Россию свою, куда же еще.

– В моих тапках?!

– Ага. По Красной площади теперь цокает. Когтями.

– Микель! – Кажется, Кристина и Лотта вдвоем навалились на дверь ванной.

Я вздохнула и исправила «пядесят» на «пятьдесят» в предложении о количестве драконов. Не понятно, как вообще столько гигантских ящеров могло уместиться на острове двадцати метров в диаметре. Даже если это сказка. Они ведь не водоплавающие. Хотя жизнь, конечно, часто удивляет. Вот, например, Микель. Мы с Лоттой и Крис решились взять его в долю и позволили занять самую маленькую комнату в студенческой квартирке только потому, что были уверены: парень – гей. Одни его розовые футболки и джинсы в цветных заплатках чего стоили. А еще свисающая на нос челка, крашенная в синий цвет; пирсинги, включая колечки в сосках, отчетливо проступающие сквозь ткань тех самых футболок; черный лак на ногтях… И вот поди ж ты. Такого бабника пришлось бы поискать! И ладно еще, что он без всякого стеснения таскал бесконечных подружек к себе в комнату и оттуда потом часами доносились красноречивые звуки. Но у Микеля оказался не просто дурной, а раздражающе отвратительный вкус.

То он заявлялся с бомжеватого вида костлявым нечто, опустошавшим холодильник, невзирая на аккуратные надписи, отмечающие, кому принадлежат продукты на каждой полке. То с арабкой в хиджабе, которая засоряла сток в душе лобковыми волосами, а потом натравливала своих правоверных братьев на Микеля, и у бедняги неделями не сходили синяки. Дольше всех продержалась негритянка с торчавшей от поясницы под прямым углом неимоверной жопой, обожавшая развешивать на наших стульях слоновьи футболки, едко воняющие потом. Сменила ее та самая русская, дефилировавшая по квартире в реквизитных меховых тапках с когтями и занятом у меня шелковом халатике, очень небрежно запахнутом в стратегических местах. Странно, кстати, почему она не увела и халат. Впрочем, возможно, у меня пропало что-то другое. Я не проверяла.

Блин, снова звонят. Придется ответить и, если это волшебная омолаживающая косметика, послать их… да вон к тому же Микелю. Пусть с русской поменяется на тапки.

– Да заглохните там уже! – рявкнула я, вытягивая руку с телефоном вверх. – Звонят… Алло? – Я зажала мобильник между ухом и плечом, торопясь поставить запятую, отсутствие которой только что заметила. – Чили слушает.

– Генри Кавендиш. «Некст менеджмент», Лондон, – прозвучал в динамике мягкий мужской голос. Английский был сдобрен британским акцентом, напомнившем мне сериал об инспекторе Барнаби. – Вы меня не знаете, но… – Мужчина слегка замялся. – У нас есть кое-что общее. Я бы хотел поговорить с вами о Шторме.

Я машинально глянула в окно. Голые ветви деревьев раскачивались от порывов ветра; между ветками вспыхивали искрами прошедшего праздника нити елочного дождика. Погода, конечно, мерзкая, но до настоящего шторма еще далеко. Мне ли, прожившей пять лет на юго-западном побережье, этого не знать.

Тут я сообразила, что загадочный мистер Кавендиш вряд ли интересуется местной погодой.

– Вы ошиблись номером, – ответила я, беря телефон в руку и прикрывая микрофон от совершенно не рабочего гвалта, все еще доносившегося со стороны ванной. Наверное, «Шторм» – новый роман, который переводят в издательстве. С тех пор как мой номер выложили на сайте «Турб鿑ны» в разделе «Наши сотрудники», мне уже несколько раз звонили авторы и литагенты – очевидно, когда не могли поймать редактора. – Я всего лишь стажер. А вам, наверное, нужна Анетта из отдела переводной литературы. Сейчас поищу ее номер… – Я открыла на ноуте вкладку с сайтом редакции.

– Нет, мисс Даль, мне нужны именно вы, – терпеливо выслушав меня, настойчиво сказал незнакомец. – Вы ведь знали Шторма, только под другим именем. Дэвид. Дэвид Винтермарк. Шторм – это псевдоним. Я полагал, вам это известно…

Строчки на экране расплылись. Звуки чужого языка перемешались, лишая слова смысла. Мне захотелось сесть, но оказалось, что я уже сижу, хотя ноги не чувствовали пола.

Этот человек сказал Дэвид.

Внезапно я вижу его так, как видела, оборачиваясь за своей партой. Серая в синюю клетку фланелевая рубашка расстегнута, ткань на локте протерлась до паутинной тонкости. Надпись Snow Patrol почти не различима на видавшей виды футболке.

Его голова склонена над тетрадью: отросшие темные волосы топорщатся на шее, падают на глаза. Обтрепанный рукав без пуговиц скрывает кисть до кончиков пальцев, сжимающих ручку. Мальчик ерошит челку обгрызенным колпачком, закусывает нижнюю губу. И вдруг, словно почувствовав мой взгляд, смотрит прямо на меня. Светлая радужка ртутно блестит между грязноватых прядей – словно испуганная рыбка, застывшая в темной глубине.

Я зажмурилась, потерла свободной рукой веки, которые болезненно покалывало с внутренней стороны.

– …дружили с ним в детстве, так? – донесся до меня голос англичанина – глухой, будто в уши мне натолкали вату.

– Дружили? – медленно повторила я, едва узнавая собственный голос. – Мы учились в одном классе. Жили по соседству. Но совсем недолго, так что…

– Он говорил, вы были его лучшим и единственным другом.

Из горла вылетел то ли смешок, то ли всхлип.

– Дэвид так говорил?! – Полузабытое имя само собой сорвалось с языка. Оно показалось чужим и тяжелым, как камень. Камень, который долго лежал на берегу, прежде чем его сдвинули с места и подняли. Куда он теперь упадет? Внезапно меня охватила запоздалая подозрительность. – А откуда вы его знаете?

– Простите, мне следовало сразу объяснить. – В баритоне невидимого собеседника зазвучали виноватые нотки. – Я – агент Шторма. То есть Дэвида. Он улетел в Данию четыре дня назад – повидать больную мать. И с тех пор от него ни слуху ни духу. Шторм должен был вернуться в Лондон сегодня утром, но так и не появился. Я очень волнуюсь: это совсем на него не похоже. Он обязательный парень, если бы что-то случилось – позвонил бы уже сто раз. На следующей неделе у нас поездка в Японию, может сорваться крупный контракт.

В голове у меня все смешалось. Лондон? Агент? А теперь еще Япония. Впрочем, почему бы Дэвиду и не оказаться в Лондоне. Ведь где-то же он есть. То, что я не думала о нем почти десять лет… То, что я запретила себе думать, не означает, что Дэвид умер для всего мира. А мне хотелось бы, чтобы он умер не только для меня? Что за ерунда! Он же ничего мне не сделал. Да, вот именно. Ничего. Или все. А я…

– Вы уверены, что мы говорим об одном и том же Дэвиде? – вырвалось у меня.

– А что вызывает у вас сомнения? – В голосе агента засквозило напряжение, британский акцент стал отчетливей.

«Сюзанна, вот что! – чуть не заорала я. – Дэвид – тот Дэвид, которого я знала – никогда бы не вернулся домой, пусть даже его мать лежала бы в луже собственной мочи в хосписе, а если бы и вернулся, то только для того, чтобы лично ускорить ее переход в мир иной… А может, – осенила меня внезапная мысль, отзываясь ледяной щекоткой в кончиках пальцев, – именно для этого он и приехал?»

– Прошло столько лет, – пробормотала я, лихорадочно соображая. Что может знать этот агент? Едва ли Дэвид с ним близок. Хотя… рассказал же он Кавендишу о «лучшем друге». – Почему вы звоните именно мне? Если… – Мне пришлось сделать усилие, чтобы произнести имя, которое казалось наиболее безопасным. – Если Шторм навещал мать, то не логичнее было бы спросить в больнице или у его семьи?

Собеседник тяжело вздохнул.

– В том-то и дело. Пришлось повозиться, чтобы раздобыть нужные номера, но… родственники Дэвида не видели. Ни в больнице, ни дома он не появлялся. Вот я и подумал: может быть, вы?..

Незавершенный вопрос повис в пространстве. Все это не имело никакого смысла.

– Мистер Кавендиш, – я постаралась, чтобы голос звучал твердо, – сегодня я услышала о Дэвиде впервые за десять лет. От вас. Так что, боюсь, ничем помочь не смогу.

– Что ж… – Человек по ту сторону Северного моря колебался. Неужели не верит мне? – Тогда прошу прощения за беспокойство. Однако… Если Шторм все-таки объявится… Не передадите ему, чтобы срочно мне позвонил?

Я пообещала, как будто такая возможность действительно существовала. Кавендиш уже прощался, когда я неожиданно для себя самой прервала его:

– Скажите, а… где можно купить книги Дэвида? То есть… Не могли бы вы подсказать пару названий? – Загадочное молчание англичанина подстегивало. Неужели Шторм так известен? Вроде бы я слежу за новинками, особенно англоязычными, но совершенно не помню автора с таким именем. – Хотя вот что: я сама могу их найти на сайте издательства. С каким вы сотрудничаете?

В телефоне послышалось хмыканье, похожее на подавленный смешок.

– Мисс Даль, к сожалению, я имею очень далекое отношение к миру литературы, впрочем, как и мой клиент. Шторм – не писатель. Он модель.

Настала моя очередь смеяться. Я хохотала, а мир вокруг затягивала прозрачная пелена слез. Надо же, а я на миг подумала… Полный тезка, бывает же такое совпадение. Да, и еще где-то в этой маленькой, затерянной на карте мира стране есть другая девушка с именем Чили. Которой повезло быть соседкой мальчика по имени Дэвид. Все это, конечно, просто чья-то идиотская шутка. А