Могут ли поцелуи продлить жизнь? - страница 35

Если задуматься над этим вопросом, то сначала приходишь к мнению, что человеческий язык должен был появиться раньше музыки, потому что мы говорим гораздо чаще, чем поём или исполняем музыкальные произведения. Но многие учёные в наши дни считают, что музыка сама по себе представляет своеобразный протоязык – некую переходную форму от молчания и криков животных до настоящего человеческого языка со словами. Первым такую гипотезу выдвинул сам Чарльз Дарвин. В книге «Происхождение человека» (1871) Дарвин предполагает, что музыка могла быть ранней формой общения, поскольку такой вид коммуникации распространён среди птиц и других животных. Далее он утверждает, что мелодия и песня вполне могли быть предшественниками речи. Дарвин считал язык сложным явлением, которое возникло и развивалось на протяжении долгого времени у наших предков или даже нескольких разных наших предков, представляющих собой «переходные виды». Древние предки человека могли общаться между собой не с помощью слов, а скорее с помощью разных тонов, ритма и мелодии издаваемых горлом звуков. Одними из кандидатов на роль таких предков назывались ископаемые неандертальцы, вымершие от 230 до 300 тысяч лет назад. Их открыли ещё в 1850-х годах, но у Дарвина не было никаких особых доказательств, подтверждающих его точку зрения. В наше время многие антропологи уверены в том, что неандертальцы действительно общались между собой с помощью музыкальных звуков.

Как пишет доктор Стивен Митен[209], «неандерталец, по существу, был человеком музыкальным!». Доктор Митен – один из ярых сторонников теории «поющего неандертальца»[210]. Он полагает, что по своим вокальным данным живший около 1,8 миллиона лет назад неандерталец ни в чём не уступал современному человеку. Но нет доказательств того, что у них было развито символическое мышление, необходимое для развития речи. «Если речевой тракт развился не для языка, то для чего ещё? – задаётся вопросом доктор Митен и тут же отвечает: Для пения!» Возможно, неандертальцы пели без слов, но их пение, как пишет Митен, «выполняло все адаптивные функции, которые выполняет музыка до сих пор (и более эффективно, чем речь), – поддержание социальных связей, улучшение психологического и физического состояния, демонстрация своих достоинств представителям противоположного пола». И действительно, для всего этого как нельзя лучше до сих пор подходит именно музыка![211]

Великий композитор Людвиг ван Бетховен (1770–1827) не родился глухим. Но к 1801 году у него проявились признаки глухоты. И хотя в дальнейшем он всё чаще и чаще уединялся, избегая публики, в течение последующих тринадцати лет он продолжал выступать на концертах. Даже в 1822 году, когда Бетховен уже ничего не слышал, он доблестно пытался дирижировать своей оперой «Фиделио», хотя попытка закончилась неудачей – дирижёр и оркестр никак не могли добиться синхронности.

Несмотря на постоянно ухудшающийся слух, Бетховен очень много сочинял. Он помнил, как звучит каждая нота, и мог представить себе, как должно звучать музыкальное произведение в исполнении других музыкантов. В 1817 году Бетховен за казал у известного производителя Страйхера рояль, настроенный на максимальную громкость. Другого производителя роялей, Графа, он попросил сделать резонатор, чтобы музыкальный инструмент с его помощью звучал бы ещё громче. Бетховен также дотрагивался до струн рояля зажатой в зубах деревянной палочкой и таким образом ощущал их вибрации. Ничто, даже глухота, не могло остановить Бетховена, сочинявшего музыку!