Мои аллюзии - страница 24

Бреду к свету. Вверх по лестнице.

Рейнольд оказывается на месте.

– Привет. Я вчера оставила документы у тебя на столе.

– Видел. – Смотрит в экран моноблока, не отвлекаясь на меня. Сажусь на стул.

– Завтра с ним очередная встреча по плану Возможно, получится добыть ещё пару композиций.

– Хорошо. Нам нужны звёздные имена в титрах, хотя, он далеко не Циммер. – Раздражаюсь, но сдерживаюсь. Музыка прекрасная.

– Ещё я просмотрела первые страницы сценария. У меня есть пара замечаний.

– Не сегодня. Обсудим позже. – Это последнее слово чётко звучит как "никогда".

– Ладно. Тогда пойду… – Куда?

– Удачи.

Долго посидеть не получилось. Стукаю пятками и выхожу из кабинета, прикрыв дверь. Рей так и не отвлёкся от экрана, надеюсь, он там не новостную ленту с котиками листал, а то будет ещё обиднее.

Понимаю, что идти мне некуда, да и заняться нечем. Сценаристы пишут сценарий, музыканты музыку, режиссёры режиссируют, продюсеры продюсируют, а я… Ну, а что я? Чувствую себя не то грязной попрошайкой, не то маленькой девочкой, которая, пытаясь обратить на себя внимание взрослых, в результате попросту их злит, отвлекая от серьёзного разговора. Словом, в любом из вариантов я в проигрыше. Неприкаянная.

Пока иду под песенку Starsailor – SilenceIs Easy и размышляю о парне, каким-то чудом умудряюсь прийти не только к отелю, а ещё и к выводу о том, что меня достала серость занимаемой мною комнаты, её невзрачность давит мне на психику. Настало время перемен. Нужно обуютить пространство. Захожу в супермаркет, где покупаю себе простенький детский альбом с принцессой и несколько черных гелиевых ручек, первый попавшийся карандаш и стёрку, клейкую ленту, ножницы, белую нитку. Покупаю аромопалочки, несколько свечей подешевле, и не могу не купить малюсенький фикус в милом горшочке, маленькую жизнь. Я бы купила растение побольше, но денег в обрез. Пока иду через небольшой сквер с пакетом, подбираю несколько красивых веток, очевидно, упавших с дерева после недавнего ветра. Чувствую себя преступницей, но контрабанду из рук не выпускаю. Надеюсь, меня пустят в отель, и к моей радости так и происходит.

В номере включаю музыку и отдаюсь терапии творчества. Вырезаю и складываю причудливую салфетку под свечи, и расставив их на тумбочке, зажигаю. Нужно почистить атмосферу. Затем мастерю из расписанной бумаги четырёх объёмных птиц и ниткой собираю их в импровизируемый мобиль, который аккуратно приклеиваю к потолку над изголовьем кровати. Ну вот. Хоть какое-то движение. Достаю из стеклянной вазы уродливый идеально симметричный искусственный цветок и прячу его в шкаф, на его место ставлю красивые причудливые в своих изгибах ветки, ставлю вазу на полку рядом с телевизором, задвигаю в угол. Отлично. Больше всех меня радует малыш-фикус, его ставлю на прикроватную тумбочку справа. Люблю правые стороны.

Оглядываюсь. Так-то лучше. Остаток вечера провожу в потоке бессознательного, рисую, до последнего не зная, что именно. Выходит, однако, разбившаяся о скалы парусная лодка. Символично. Прячу (по привычке) рисунок в дальний ящик тумбочки и ложусь под одеяло. Вздыхаю, смотрю на часы, уже пятница.

До рассвета придумываю возможные фразы для будущего диалога, попутно прихожу к выводу, что моя история – это чудовищный экспириенс, а не повод посмеяться над собой. В итоге засыпаю.

Проснувшись около десяти, чувствую бодрость, как ни странно. Принимаю душ, тщательно мою волосы, даже бреюсь везде, словно это кто-то может заметить. И всё же… Наношу масла на тело. Долго старательно и аккуратно крашусь, орудую тональным кремом, стараясь выглядеть лучше, чем на самом деле. Не выходит. Чёрные стрелки с фиолетовыми кончиками, синяя тушь, серебристые тени. Ну, допустим, глаза получились очень выразительными, но сути дела это не меняет. Губы не крашу.