– Пойдём покурим и перетрём. – Больше Остин на меня не смотрит. Новый знакомый, не перестающий улыбаться широкой белоснежной улыбкой, соглашается выйти, и оба отправляются на улицу, остаюсь в одиночестве и неторопливо жую картошку. Всё кажется бредовым сном сумасшедшего, и я – главный истерический персонаж в этом сне.
В зал заходит Хлоя, подходит к барной стойке, что-то высматривая. Даже не знаю, рада я её появлению или предпочла бы посидеть в одиночестве и заняться психоанализом?
– А, вот он где! – Берёт стакан с напитком из под стойки и уверенным шагом направляется в мою сторону. И всё же второе. Я бы выбрала второе! – Мальчишки на улице?
– Вышли покурить.
– Так, получается, ты работаешь с Ости?
– С кем? С ним!? Нет! – отфыркиваюсь, сама не знаю, почему реагирую именно так. Странно.
– Если будешь работать с ним и с мальчиками, они не обидят. – Что же, утешает. Приятно слышать. – Так ты поёшь или пишешь музыку?
– Ни то, ни другое.
– Хм, а что же тогда?
– Ну, я пишу крупные формы.
– Крупные формы – это мы знаем. – И она с улыбкой демонстрирует своё пышное тело и бюст. Она прикольная, всё же стоит отдать должное. Хохочу.
– Работаешь на Рея?
– Нет, вообще-то я без работы. Просто расходую кислород в студии. У меня нет рабочей визы и права на трудоустройство. Я тут по приглашению.
– Хм. В этом городе трудно без работы. Нет работы – нет денег. А без денег со всем остальным ещё труднее. Но если у тебя есть крупные формы… – Она выгибает бровь, и её накрашенное веко отливает лавандой в свете софитов. На этот раз хохочем вместе. В этот момент в помещение возвращаются двое. Остин слышит мой смех и хмурит брови, тут же смолкаю. Он опять хочет меня расчленить? Снова и снова этот изучающий холодный взгляд, холодный настолько, что обжигает сердце.
– Надо ехать.
– Что, уже? Девочка даже не поела! – Оглядывается на него женщина и взмахивает демонстративно руками. Ох, не знает она, на что нарывается. Мне страшно за неё.
– Я не голодна. Но благодарю за угощение. – Встаю, дабы спасти её от распятия.
– Паршивец, вечно ты куда-то бежишь! Летишь! Даже не поболтали. Ничего мне совсем не рассказываешь! – Женщина излишне эмоциональна.
– Готовь индульгенции. И побольше. Обязательно загляну к тебе на днях с беседой и исповедью.
– Ну да, так я тебе и поверила!
– Могу оплатить наличными? – вмешиваюсь в разговор. Хлоя недовольно смотрит на меня.
– Даже думать не смей! И давай, я заверну тебе с собой?
– Нам пора! – булькающий вулкан резко осаживает её пыл.
– Ладно, проваливайте! И осторожнее на дорогах. Может, я всё же положу вам с собой?
– Нет, ты же знаешь… – оборачиваясь через плечо, добавляет он и открывает дверь, пропуская меня вперёд. Что-то новенькое. Не могу найти подвох или мыслю слишком банально? Неужели я, как и все девочки, начинаю верить, что со мной он станет лучшей версия себя? Докатилась.
– Знаю, знаю. – Отмахивается пышнотелая дама.
– Хорошего вечера. – Киваю ей на прощание и сосредоточиваюсь на тёмных бетонных ступеньках. Остин быстро захлопывает дверь, так что не удаётся расслышать, что именно мне ответили. Теперь хотя бы ясно, что ни какая он не лучшая версия, и в его копилку забрасываю очередной термин "амбивалентность".
Снаружи всё также неуютно и шумно. Верно говорят… этот город не спит. Смотрю на Остина и прихожу к мысли, что мне очень хочется до него дотронуться – вот и диагноз.
