- Когда начинать? – хмуро спрашивает Штерн.
Видимо, он тоже понял, что влип. Какие из нас преподы?
Нет, юридическую психологию я знаю. Но одно дело – знать, а другое – учить.
- Завтра. Сегодня обсудим кое какие нюансы, получите методическую литературу, познакомитесь с коллегами по кафедре, - ректор подмигивает, и я понимаю, кого он мне напоминает: Дамблдора, только в дешевом коричневом костюме, сшитом в году этак семьдесят первом. – Новеньких мы встречаем пирогами.
- Пирогами, - повторяю за Дамблдором. – Прелесть какая.
Пожалуй, мерзость этого дня искупает лишь удовольствие наблюдать, как Штерна передергивает от звуков моего голоса. Стопудово, не было бы здесь этого добрячка-боровичка – попытался бы выкинуть меня из окна.
Кидала хренов!
- Трудовые ваши уже у нас, - словно самому себе рассказывает ректор, - как и прочие документы. Пару подписей поставите, и вы, в общем-то, свободны. Завтра жду вас с новыми силами и с боевым духом! И кстати, о Еве…
Закатываю глаза, и вижу то же выражение на мерзкой роже Штерна.
Интересно, эта защитница кустиков и газонов любовница ректора? Странно, что он все время ее припоминает: мышка есть мышка, чего о ней трепаться?!
Хотя голос у девчонки красивый. Таким хорошо цыганские романсы петь темными вечерами у осенних костров.
Бред, и о чем я думаю?!
- … советую уделить девочке особое внимание, ее ждет большое будущее, - Дамблдор разливается соловьем, расхваливая свою мышастую любовницу, - Наша Ева – глава профкома студентов, староста группы, стипендиатка Ученого совета и Губернаторской стипендии. Просто удивительно, как она всего за год смогла добиться того, к чему иные дети идут долгим путем. Так вот, - спохватывается ректор, стерев мечтательное выражение со своего покрытого пигментными пятнами лица, - условия у нас для всех студентов одинаковые, и внимание должно уделяться каждому, но…
- Ясно, все равны, но некоторые равнее других, - договаривает за Дамблдора Штерн.
И ректор не спорит.
- Можете идти, коллеги. Кафедра находится в двести сорок седьмом кабинете, - ректор встает, и мы по очереди пожимаем друг другу руки.
Надо же, вроде старик стариком, но рукопожатие отнюдь не старческое. Силен мужик, может, ему и по силам молодая любовница.
Ева… столько баб у меня было, а с таким именем никогда. Странно.
Кустики я потоптал, ха!
- Предлагаю вместо кафедры поговорить наедине, - предлагает Штерн, едва мы покидаем ректорат.
Давно пора. Скоро его футболка будет украшена не только кофейным пятном. Кровавые брызги отлично ее украсят.
- Согласен. Пустырь за заброшенной эстрадой, - бросаю я, и направляюсь по коридору к лестнице.
10. ГЛАВА 10
ЕВА
- Аркадий Олегович…
- Давай скорее, Ева, заходи, - суетится ректор.
Оцениваю пустой коридор на предмет опасности в лице моего прошлого и шустро вдвигаюсь в кабинет.
Новые преподы только что куда-то намылились, подглядывала из окна в закутке у туалета - они вышли на улицу.
Надеюсь, с концами.
Оба были не в настроении.
То есть в бешенстве.
Просто Дарт Вейдер бежит по пятам и дышит пылью из-под ботинок этих дьяволов.
Понимаю, утро не задалось.
У меня тоже.
И виной всему они.
Это же моя территория. Они уже влезли один раз в мою жизнь, а теперь в универ, прикатили, собираются пустить корни, как плющ увить стены и всех студенток, кто под член попадет.
Наш Аркадий восседает за столом.
Его за глаза называют "Аркашей", кто ласково, а кто издевательски, я в числе первых, с ректором у меня проблем не было никогда, он добрый, просто надо учиться, а не за углом курить во время пар - и никаких к тебе претензий.
