***
Утром я проснулся от кошмара – я опоздал в школу!!! Кошмар оказался явью. Я проспал, потому что сегодня, впервые за две недели, не тарахтел мерседесовский двигатель.
Потянувшись, я осторожно выглянул в окошко, машина стояла на прежнем месте обосранная и обоссанная котами, а на исцарапанном капоте почему-то спала бродячая собака.
Снизу мне махали руками мои друзья, они тоже проспали.
– Сейчас выйду – крикнул я им и принялся лихорадочно заталкивать в портфель учебники.
– Ура! – сегодня мы идем на замечательную выставку! Билеты просто не достать, но нам повезло! Дядя Эдик расстарался!
Выйдя из метро, мы миновали оцепление и с кучей других счастливчиков проникли в просторный холл.
– Куда теперь? – завертел головой папа, – где же здесь вход?
– На выставку «Юных бородавочников» слева! – подсказала седая в крапинку дама.
– Нам бы абстрактное искусство Европы! – начал объяснять папа.
– Это и есть из Европы! – сказал хилый гражданин и хихикнул, – Москва тоже не Азия!
– Пошли! – потянул я папу за пиджак, – А то есть хочется!
– Гоша! – строго сказал папа, – ты не есть сюда пришел. Будешь впитывать в себя искусство!
– Как же – подумал я оглядываясь. Буфет, конечно, был, и я успокоился.
Пройдя по широкой парадной лестнице на второй этаж, мы предъявили свои билеты строгому очкарику-студенту и вошли в зал.
Итак, мы вошли в этот зал и через пять минут из него вышли. Смотреть и впитывать больше было нечего, и я повел задумчивого папу в буфет.
Он явно чувствовал себя неважно, и все повторял с нараставшим раздражением: – Ох уж этот Эдик,…. Ох уж этот жук Эдик! Ну надо-же….насоветовал!
– Хороший буфет! – ободрил я его, – Намного лучше, чем в Пушкинском музее! Надо сюда почаще захаживать!
– Ничего ты не понимаешь в искусстве! Тебе бы только поесть! Просто кошмар! В первый раз вижу такого прожорливого мальчишку! Неужели тебе не нравится Айвазовский!? А Шишкин? А Серов, Ван-Гог наконец!?
– Ничего так! – неопределенно пожал я плечами.
– Ты пойми искусство это не просто красиво…– продолжил он выходя на улицу, – Искусство это…это… – и замолк остановившись как вкопанный.
Я перехватил направление его взгляда и тоже застыл широко раскрыв глаза – У витого чугунного забора, склонившись над горным велосипедом, стояла смуглая молодая девица в коротких шортиках и блузке расстегнутой на голом плоском животе.
Мы стояли так долго и таращились на эту картину, и сердце мое билось неровно.
Девица, тем временем вскочив на велосипед, закрутила стройными ногами педали и стремительно удалилась.
– Да! – проговорил, очнувшись, папа, – Да! – повторил с воодушевлением он, – Красота все-таки страшная сила!
– Это точно! – в восхищении согласился я, – Классный у нее велосипед!
У нас шел урок географии, и учительница рассказывала о Западной Европе, а затем разговор незаметно перешел на овощи и фрукты, потому что в этих странах их выращивают. И тогда наша учительница Майя Алексеевна пошла в свой кабинет и вынесла из него большой поднос. И мы сразу все облизнулись, потому что на подносе лежала гора яблок и винограда, да еще пара лимонов, бананы с грушами и даже ананас!
А она посмотрела на нас, как мы облизнулись, и сразу говорит: – Не вздумайте эти фрукты кусать, потому что они не настоящие, и сделаны из воска и пластмассы.
Но мы ей, (конечно) не очень-то поверили, и тогда она сказала, что виноград резиновый и что один глупый мальчик откусил пару ягодок и чуть не подавился! А еще она сказала нам, что все кому не лень кусают эти яблоки и груши и что это очень плохо, потому что будущим четвероклассникам ничего кроме огрызков не останется. И она пустила по рядам одну пластмассовую грушу (что бы мы убедились), а яблоки – не стала, потому что они сделаны из воска и их все равно кусают.
