Тут-то Платон понял, что Вера, считая, что ей трудно будет в жизни найти себе пару, видимо, захотела уже сейчас, пока молода и фигуриста, улучшить свой род, спарившись с попавшимся ей на счастье Кочетом.
Но опять не получилось – они не нашли подходящего места, да и товарищ с подругой мешали. Платон даже подумал пригласить Веру на ночь к себе домой, но испугался возможной её беременности после этого.
– Вот Варя от меня родила, так мне не стыдно за это! С нею приятно пройтись на людях! Даже почётно! – про себя улыбнулся Платон, вспомнив их длительные любовные отношения.
– А с этой страхолюдиной?! Нет! Надо всё-таки стараться спать не с кем попало, а с красивыми девушками! Чтобы, в случае чего, с ними было бы не стыдно рядом идти! Всё же мне надо, наконец, вплотную заняться моей Танюшкой! – окончательно решил он, прощаясь с Верой.
– «Ой! Уже поздно! Валер! Нам надо спешить на последнюю электричку!».
– «А мы, что, девушек так и оставим?! Разве с собой не возьмём?».
– «А куда? У меня дома родители?!» – соврал Платон, нагло глядя в глаза Попову.
– «Ну, тогда до завтра!» – попрощался с Людмилой и понявший его Попов, успев с Кочетом на последнюю электричку.
По дороге они обсуждали своё новое похождение, чуть было не завершившееся успехом, а Платон объяснял Валере, почему он в последний момент передумал. А тот корил его, что он зря изменил свои сладкие первоначальные планы.
– «Я уже с Людкой договорился, что она поедет с нами ночевать к тебе! Да и Вера, уверен, была бы не против!» – почти ныл он больше от тяжести внизу живота.
– «Валер! Ты сам виноват! Первый раз ты меня напоил голодного! А то может у нас что-нибудь бы и получилось?! А сейчас какую-то страхолюдину подсунул?! Я как увидел её в первый раз, так чуть опять не блеванул?! Хотя фигурка у неё хороша! Так что в темноте её можно! Или если тряпку на лицо накинуть?!» – добивал друга аргументами Платон.
– Да-а! Видно с Платоном каши не сваришь? То ему не так, эта ему не та?! Как будто его жениться кто просит? Видимо мне придётся дальше действовать в одиночку? – размышлял Попов, досадуя на друга.
– «Кстати! Я с завтрашнего дня буду жить на даче! Так что с работы буду сразу туда уезжать! Так что тебе, Валер, удачной охоты без меня!» – вдруг в унисон с мыслями Попова объявил ему Кочет.
Платон успел вечером принять душ и собрать сумку с вещами, потому лёг спать поздно.
А утром, проходя через проходную, он оставил её в камере хранения.
На работе над ними с Поповым подшучивал совсем недавно вернувшийся из армии фрезеровщик Володя Першин, что, мол, при свете фар автомобиля он вечером видел их неумелые потуги по обольщению девиц.
Теперь Платон каждый день утром и после работы должен был ездить на электричке. Так что шансы встретиться по дороге с Таней Линёвой у него резко возросли. И он теперь мечтал об этом.
Но его мечта неожиданно сбылась сразу же, по пути с работы. Пока Кочет стоял в короткой очереди в камеру хранения, Татьяна с Ириной Шаниной, но без мужа, вышли из проходной. И он без труда вскоре догнал их, теперь идя сзади на небольшом расстоянии. Так же Платон зашёл с ними в один вагон электрички и сел поблизости, держа их в поле зрения. Такая его диспозиция случалась и ранее, и обычно в летний период, но редко.
И опять он предположил, что в Чухлинке девушки выйдут все вместе и распрощаются – девочки налево, а мальчик направо. Но в этот раз предположение обмануло его. Ирина неожиданно вышла в Кусково, оставив Таню одну в их пассажирском отделении.
