Туда он привёз не только вещи и своё хорошее настроение, сразу отмеченное наблюдательной мамой, но и письма для Насти от Павла, просившего его так и звать и дальше, и одно письмо от Виталия Сергеевича Комарова, из которого Кочеты узнали, что в июне он сдал кандидатский экзамен по философии и готовится к следующему по английскому языку.
– «Сын! Ну, как ты один? Справился?» – лишь спросила мама.
– «Да! Конечно! Ты же еды достаточно оставила!».
После ужина Платона угостили миской уже сходящей садовой земляники, чуть присыпанной сахарным песком и облитой сметаной.
– «Спасибо! Ох, и вкусная же у нас в этом году клубника!» – поблагодарил он родителей и бабушку за их плодотворный труд.
– «Да это просто у тебя хорошее настроение!» – уточнила мама.
А после чая, наевшись и ягод в большом количестве, Платон ночью не раз вставал по-маленькому, потому утром проснулся с трудом и на станцию вышел позже обычного. И хотя он шёл очень быстро, даже подбежав в конце, но вынужденно сел в первый вагон переполненной электрички. Поэтому при выходе и пересадки с Перово на Чухлинку он опять немного задержался, не успев на нужную ему электричку в сторону Реутова.
Платон уже подходил к закрытому для проезда автотранспорта переезду, когда подходила электричка из Москвы. Её он не видел, но слышал издалека за крутым поворотом. Он даже успел увидеть вдалеке на платформе Таню с Ирой, но перебегать перед приближающейся из-за поворота электричкой не стал, побоявшись быть ею сбитым.
– Ещё не хватало мне из-за любви жизнью рисковать?! Хватит в роду Кочетов одного погибшего от паровоза дяди Бори!? – лишь вовремя промелькнуло в его сознании.
Но он не тужил. Ведь теперь каждая его поездка на работу и с работы на дачу давала возможность встретиться и поговорить с Татьяной. А её он увидел лишь в столовой, уже обедавшую вместе с Ириной
– «Здравствуйте! И приятного аппетита!» – лишь любезно отметился он перед ними, увидев в ответ кивки и улыбки обеих.
– Наверно Таня рассказала Ире о вчерашней нашей с ней встрече и разговоре?! – предположил Платон.
Но после работы Кочет увидел идущую к станции лишь Ирину с мужем, поняв, что Таня раньше ушла с работы. Он даже хотел было об этом спросить Ирину, но постеснялся приставать с вопросами к замужней женщине в присутствии её же мужа.
На следующее утро он не опоздал на электричку из Чухлинки. Но Ирина опять была с мужем.
– Может Таня заболела? Тогда надо бы её проведать?! А хорошо бы так было!? – мелькнула у Кочета крамольная мысль.
И опять после работы Ирина Шанина шла с мужем и без Татьяны. На этот раз, обгоняя супружескую пару, он поприветствовал их нейтральным «Добрый день!», но ответа не услышал.
– Наверно они не поняли к кому я обратился? А может Ирина специально промолчала, чтобы муж потом не задавал ей глупых вопросов? – принял Платон вполне реальную и более удобную для себя версию.
А на следующий день в четверг он в разговоре женщин случайно, а может быть даже специально для него, услышал, что Линёва ушла в отпуск.
– Вот, оказывается, что? А я – заболела, заболела! Навестить бы надо!? А она в отпуск ушла!? И мне тогда ничего не сказала! А разве она была обязана мне об этом тогда говорить? А если бы я это тогда знал, то точно бы пошёл её провожать! – раздумывал Платон, сожалея о прошедшем.
Так что в четверг Платон с работы возвращался на дачу уже не такой счастливый и радостный, но зато без задаваемых самому себе вопросов.
