Я доработал сезон, купил старенькую, но крепкую «Сузуки» и вывел её на трассу, капотом к заходящему солнцу. В этот же ветреный майский день я начал свою длинную дорогу домой. Трёхмесячный путь через всю страну, наполненный опасностями, необычными встречами, людской взаимопомощью, потрясающими пейзажами, – казалось, станет самым удивительным приключением в моей жизни. Ну что ж, долгое время так оно и было. Я до сих пор люблю вспоминать те дни, так непохожие на мою нынешнюю жизнь. Сейчас мне, правда, кажется, что происходило всё это как будто не со мной, как будто я прочитал когда-то давно интересную, но уже почти позабытую книгу. Её образы встают передо мной в тишине воспоминаний, я перебираю их как драгоценные камни и складываю в самые укромные и закрытые для всех уголки своей памяти.
… Проваландавшись в родительском доме до зимы, я засобирался в город на поиски работы, не имея совершенно никаких предпочтений и наклонностей, и ни к чему не стремясь. Просто – не сидеть же у родителей на шее. Взяли меня в автомастерскую помощником механика – меня это вполне устроило.
* * *
Однажды мне позвонил Геша – единственный приятель со студенческих времён, с кем мы продолжали общаться:
– Дмитрий Алексеевич, затусить не желаете вечерком? – осведомился он.
– Геш, бухать в такую жару – удовольствие, прямо скажем, сомнительное…
– Ну, так мы не будем насиловать организм! Начнём с лёгкой разминки – пляжа и холодного пива. А уж дальше у кого как пойдёт…
Вот же змей-искуситель. Вообще-то я был сегодня настроен мирно – на тихую идиллию с Асей. Мы с ней давно не виделись. А вчера я ей таки позвонил и осчастливил надеждой на свидание. Можно, конечно, свидание отложить и отправиться куролесить с друзьями, чтобы при следующей нашей встрече моё совестливое сердце терзалось её укоряющими взглядами и грустными вздохами. Да уж…
С Асей я встречался около полугода и, честно говоря, раздражала она меня всё больше. Это не значит, что бедняжка была в этом виновата. Ася, и я всегда это признавал, была замечательной девушкой – симпатичной, неглупой, заботливой и понимающей. Она прощала мои редкие звонки, моё ограниченное к ней внимание, моё нежелание ни развивать, ни прекращать наши отношения. Меня устраивало, что она есть в том формате, в каком есть. Иногда, правда, моя совесть, встрепенувшись, задавалась вопросом – а всё ли устраивает Асю? Но я быстро разъяснял своей совести, что девушку никто на цепи не держит, и если её что-то не устраивает, она всегда может встать, отряхнуться и поискать вариант более для неё приемлемый.
– Соглашайся, Димыч! – завопил Геша в ухо, дабы прервать мои колебания. – У меня есть для тебя сюрприз! Ты обрадуешься!
Геша заехал за мной к вечеру на своей понтовой, недавно приобретённой белой «бэхе». Салон был полон громогласных полузнакомых парней и весёлых загорелых девчонок в шортах. Мне удалось кое-как втиснуться, усадив одну из них к себе на колени, и мы, сопровождаемые оглушительным грохотом сабвуфера, рванули за реку на пляж.
На улице стояла одуряющая сорокоградусная июльская жара. От неё, при таком количестве набившегося в машину народа, не спасал даже кондиционер. Но снаружи было ещё хуже: в тени – раскалённая ватная духота; на солнце – незабываемые ощущения плавящегося и истекающего воском тела и пощёлкивающие от жара волосы на макушке. Хорошо хоть не было ветерка, который в таком пекле создаёт полную иллюзию обмахивания веником в раскалённой парной.
