– Ну что, пора заканчивать? И так большой кусок работы сегодня сделала… Андрей, – обратилась она ко мне, – помоешь мою кружку?
– Конечно, – кивнул я.
– Хорошо, я на обед.
Мы с Вовой переглянулись. Обедала Ира у бабушки и после обеда на работу никогда не возвращалась. Да этого от сотрудников и не требовалось: главное, чтобы материалы готовились в срок. Поэтому после обеда в редакции было тихо, а если кто и оставался, только те, кому надо было закончить работу, или кому, как нам с Вовой, нечем было заняться. Без семьи, без детей, мы порхали и кувыркались по жизни, точно колибри, и время для нас не имело значения.
Ира ушла. Вова отложил карандаш и потянулся за сигаретами. Карандаш прокатился по инерции по столу и замер, остановленный ладонью.
– Пойдём покурим?
– Пойдём, – согласился я.
Я не курил, но делать все равно было нечего. Вышли на улицу.
– Слышал новость, – проговорил Вова, закуривая, – Стив умер.
– Какой Стив?
– Ну, Стив Джобс, тот что Apple.
– А, – кивнул я, – бывает…
– Точно, бывает, – повторил он. – Ответ в дзенском духе.
– В дзенском?
– Ну да.
– И что это значит?
– Как тебе сказать…
– В двух словах.
– Ну, если в двух… Ни к чему не привязывайся: всё приходит и уходит само собой.
Помолчали.
– Сходим в туалет? – предложил Вова.
– Подожди, кружки помыть возьму.
Мы зашли в комнату за кружками и отправились в конец коридора к туалету.
– Ну, хорошо, – рассуждал я. – А что даёт эта непривязанность?
– Да много чего. Прежде всего свободу: от прошлого, от авторитетов, от всего, что мешает каждый день открывать мир заново.
– …
– Дзен-буддисты смотрят на мир как на ларец с чудесами. В любой момент может случиться всё, что угодно…
– Класс!
Я покрутил головой по сторонам, словно ожидая, что вот-вот произойдёт что-то чудесное. Ничего не увидел, кроме небольшой надписи на плитке над умывальником: «Привет, Санбой!»
– Кто это? – показал Вове.
– Ходил тут странный чувак, – отмахнулся он. – Играл на гитаре и сам себе приветы подписывал. Не знаю, куда пропал…
– Сам себе?
– Ну, ты же видишь…
Мы засмеялись.
– Вот они где, – неожиданно прозвучал голос дядьки Алеся, ответственного секретаря журнала. – Ржут так, что на полкоридора слышно.
Высокий, элегантный мужчина, неизменно одетый в красивый костюм, – он выглядел словно артист в нашей редакции. Между собой мы называли его Маэстро. Маэстро уходящей эпохи.
– Что, правда слышно? – удивился Вова.
– Честно? – улыбнулся Маэстро. – Я не прислушивался. Так, покурить вышел…
– Дядька Алесь, – спросил Вова, – а вот скажите, что вы думаете о дзен?
– В каком контексте? Сидеть спокойно и ничего не делать?.. – он закурил. – Или о дзен, как о практике по разгадыванию коанов?
– Пусть будут коаны, – настаивал Вова.
– А что, хороший способ поломать голову, чтобы в результате не получить ничего.
– Ну, почему ничего?.. – Вова выглядел слегка растерянным.
В наступившей тишине было слышно, как журчит вода в туалете.
– Мы пойдём поработаем, – сообщил я начальству, чувствуя, что пауза затягивается.
– Можно, – кивнул он, – только без фанатизма…
– Что вы, дядька Алесь, – пошутил Вова в ответ. – Такие страсти нам не знакомы.
– Надеюсь…
Мы с Вовой шли по коридору и шероховатые серо-голубые стены казались волнами моря.
– Что за коаны, о которых вы говорили? – вспомнил я, подходя к двери.
– А ты не знаешь?
– Нет, проверяю, знаешь ли ты, – парировал я, копаясь в замке. – Конечно, не знаю.
