– Воды… Воды…
– Воды им не давать, – крикнул по-русски внутрь плота Борзов. – Если отдадим её, то сами через пару дней будем такими же. Панике не поддаваться!
Он вновь сел на борт плота и опустил обожжённую ногу за борт. Вода ласково приняла её, и боль от ожога значительно снизилась, хотя в некоторых местах на ступне проступали пузыри от ожогов.
Вскоре капитан перебрался к ним на плот. Ему, как и любому обычному человеку, нужно было поговорить.
Борзов вскрыл банку с водой и предложил капитану отпить первым. Капитан сделал небольшой глоток, посмаковал воду во рту, а потом и второй. После этого он передал банку Борзову со словами:
– А пиво было бы лучше. – И они невесело рассмеялись.
– Пожар уменьшается, – стал рассуждать капитан. – Опасности взрыва нет. Значит, через час можно будет подойти к борту и подняться на него. В машинах мы сможем переночевать и спрятаться от солнца и ветра. Там будет теплее. Таким образом мы сможем дождаться спасательных судов.
Он это говорил, как будто рассуждая сам с собою, но чувствовалось, что ему была нужна поддержка в его правоте.
– Ты абсолютно прав, капитан. Надо подойти к борту и высадиться на судно. Там не так будет качать. – И он, кивнув на соседний плот, продолжал: – И они останутся живы.
Наверное, этих слов и не хватало капитану.
Они вместе с Борзовым смотрели на просевшую на корму «Леди Беллу» и на закопчённую надстройку, из иллюминаторов которой выходил дым. Судя по его цвету и интенсивности пламени, можно было предположить, что пожар в надстройке подходил к концу.
Но тут из рации, которая висела на груди капитана, раздался далёкий скрипучий голос:
– «Леди Белла», «Леди Белла»! Это «Алика». Если вы меня слышите, ответьте мне. Приём. – Так монотонно и скрипуче вещал далёкий спасительный голос.
Капитан тут же стал отвечать:
– «Алика», «Алика»! Это «Леди Белла». Я слышу вас хорошо. Приём.
Голос из рации оживился:
– «Леди Белла»! Это «Алика»! Как ваши дела? Вы где находитесь?
Капитан тут же стал описывать ситуацию:
– «Алика»! Я капитан Брэдли. Вместе с экипажем нахожусь на трёх плотах и шлюпке в сотне метрах от судна. Пожар в надстройке уменьшился, и я планирую высадиться вновь на борт судна.
– «Леди Белла»! Говорит капитан. Есть ли у вас пострадавшие или погибшие? – продолжал голос из рации.
– «Алика»! Говорит капитан. Бог был к нам благосклонен, погибших нет, только у старшего механика обожжена нога.
– «Леди Белла»! Говорит капитан. Ждите меня. Я через несколько часов должен подойти к вам.
– «Алика»! Говорит капитан. Спасибо, мастер! Мы будем вас ждать на борту судна.
– «Леди Белла»! Говорит капитан. До встречи, кэптин Брэдли. – И рация замолкла.
Капитан высунулся из плота и прокричал:
– Чиф! Ты где?
– Здесь я. – Из соседнего плота высунулась взъерошенная голова старпома.
– Запускайте мотор шлюпки, – скомандовал капитан. – Мы идём к борту судна и будем туда высаживаться.
– Я всё слышал! – радостно завопил старпом, высоко над головой подняв точно такую же рацию.
Мотор шлюпки был запущен, и шлюпка медленно пошла к борту несчастной «Леди Беллы», таща за собой караван из трёх плотов.
На палубе филиппинцы преобразились. Среди них уже не было видно страдающих и умирающих. Они быстро рассосались по палубе и по-хозяйски принялись устраиваться в машинах, которые являлись грузом. Дверцы у машин были открыты, и залезть внутрь каждой из них не составляло труда.
