Москва Стрешневых - страница 5

Отчасти это – и результат незавершённой реставрации. Сейчас недостаёт ещё одного декоративного приёма. На фотографиях советского времени видно, что, как мы уже гвоорили, детали декора тогда были выделены белой краской, что как бы набрасывало на кирпичный объем ажурную «шаль», делая его не столь тяжеловесным, а более нарядным. После пожара, испортившего копотью вид кирпичных стен, они были заново выкрашены, но реставраторы не успели довести дело до конца – по первому этажу заметен голый, некрашенный кирпич. А о белом декоре не стоит и говорить…

Обычно «посетители» усадьбы, стремясь попасть непосредственно к нарядному садовому фасаду с полукруглым балконом, сразу туда и направляются, огибая дворец слева и ошибочно считая его главным фасадом. Но мы будем соблюдать справедливость и обойдем дом с противоположной стороны.

Нарядный фасад с балконом и лестницами, который обычно представляется парадным, на самом деле обращён в обратную сторону, где когда-то был закрытый от посторонних глаз регулярный парк со скульптурами. А настоящий главный фасад, обращённый к прудам, гораздо более скромный на вид, да ещё и не совсем удачно воссозданный после пожара, наоборот, сейчас кажется «задним», тем более что упирается в стену разросшегося парка. Хотя именно он обращён в сторону центра Москвы и именно к нему подходит от прудов старая подъездная аллея.

Отметим заранее и постараемся помнить об этом при осмотре усадьбы и далее, что, несмотря на такое внешне эффектное начало, несмотря на так ревниво и даже фанатично хранимую память о Стрешневых, об их историческом равенстве с правившим Домом Романовых, несмотря на все аналогии, проводимые княгиней Шаховской-Глебовой-Стрешневой, стремившейся превратить усадьбу в некое подобие Кремля, всё-таки романовского размаха здесь нет. Здешние владельцы так и не смогли преодолеть изначальную захудалость своего рода. И прав был К.В.Сивков, говоря, что «знакомство с Покровским-Стрешневом и его владельцами даёт представление о быте, привычках и художественных вкусах, так сказать, массового дворянства XVIII – XIX вв.».

Эта «захудалость» сказывалась и в портретной галерее, над которой работали не проставленные мастера, а местные таланты, вроде Я. Лигоцкого, создававшие копии знаменитых полотен и иной раз заметно ухудшавшие оригиналы, и в других деталях обстановки – например, мебельных гарнитурах, собиравшихся на протяжении многих и многих десятилетий и отразивших в своём облике вкусы и манеру исполнения разных эпох. Хотя при этом, как отмечали исследователи, даже среди заурядных работ вдруг оказывались очень интересные экземпляры, выбивавшиеся из окружения ремесленного исполнения какими-то оригинальными решениями, буквально озарениями таланта. А иной раз попадались и работы настоящих мастеров, о чём мы будем говорить более подробно. Тем не менее обстановка в усадебном доме носила именно такой характер, какой был обозначен К.В.Сивковым. И при создании в 1919 году в усадьбе музейной экспозиции в доме была воссоздана обстановка, которая отражала именно бытовой, повседневный уклад жизни массового, «среднестатистического» дворянства. Именно поэтому при внешне эффектных архитектурных решениях разновременных частей дома то и дело наталкиваешься на откровенные черты заурядности.

Площадка, вымощенная плиткой, начинавшаяся ещё от ворот, на этом месте обрывается (ещё одно свидетельство прерванных работ – точно так же как и со стороны садового фасада плитка не закрывает полностью даже площадку между корпусами-флигелями) и дальше начинается тропинка. Проходя по ней, мы подходим к центру фасада, долженствующему быть главным. Если бы не запустение, его можно было бы даже назвать приятным.