— Карточка как обычно? — деловито уточнила.
— Да, — коротко бросил.
Я тебя люблю
Привычное признание теперь звучит как извинение, а цветы — как оправдание моего морального падения. Прости, что другой увлекся. Прости, что обманываю. Прости, что мечтаю не о тебе…
Наверное, смелый мужчина должен признаться, что испытал искушение, и вместе с женой преодолеть кризис. Но я даже в мыслях представить не мог, что Катя узнает: до сих пор максималистка с принципами и верой в нерушимость брачных обетов. Ее реакция понимающей и всепрощающей точно не будет. Да и я нихрена не смелый, но упертый и целеустремленный. Сам выплыву из долины искушения с медно-каштановыми волосами, золотой кожей и фигурой богини сладострастия. И вообще, я ничего не сделал еще! Судят за действия, а не за фантазии. Подарки, встречи, общение — чисто бизнес. Мне нужно строительство начать и в срок завершить. Это во благо моей семьи и фамилии Полонских. Не более.
Это я не себе, это я жене лгать буду, если придется. Катя не поймет и не примет такой формат общения, да еще и с женщиной, с которой секс имел. С первой любовью. Тем более если мысли мои порочные прочитает: пошлые, страстные, жаркие и все не о ней.
Телефон снова затрещал. Катя.
— Привет, Мальвина.
— Дим, ты сегодня сильно занят? — осторожно поинтересовалась. Что-то случилось. Точно.
— Вообще да. Встреча важная вечером, а что?
— У Ники открытый урок по гимнастике перенесли на сегодня, приедешь?
— Кать, ну сложно это. Я специально пятницу расчищал для этого, — да, сегодня не очень удачное время: или для ужина, или для урока. Не определился еще.
— Я знаю, но Ника так ждала, трюки свои показать хотела.
Если жене я еще умел отказывать, — когда пределы разумного переступала, — то дочери нет. Она могла веревки из меня вить, единственное спасало, что воспитали адекватной — без синдрома «хочу, дай, купи». Но это, естественно, не мешало мне заваливать Нику подарками, ей и просить не нужно.
— Ладно, — улыбнулся я. — Чего не сделаешь ради всяких пассе и шпагатов.
— Она еще вечером заставит тебя стопы тянуть! — звонко прыснула Катя.
— Ой нет! — боже упаси! У меня не дочь, а Гитлер в юбке, когда тренера из себя строит. — Кать, мне уехать нужно будет в семь. Очень важная встреча за ужином.
— Хорошо, Полонский, отработаешь семейные часы в пятницу.
— Ночью отработаю, — пообещал, но, скорее, себе, чем ей. Мне срочно нужно трахнуть жену и желательно в особо изощренной форме. Чтобы взрыв, фейерверк, искры посыпались. Чтобы накрыло по новой. Чтобы отпустила страсть запретная.
— Целую, Дим.
— Целую…
Я поднялся и вышел из кабинета. На объект нужно съездить. Хорошо, что не все стройки такие, замороченные как Пресня. И не везде на поклон в жилищное ведомство идти нужно. Опасный экземпляр там председательствует.
К Лужникам подъехал, немного опаздывая. В пробке на Кольце постоять пришлось. Припарковался и на всякий случай роскошный букет красных роз, крупных, сочных, в багажник переложил. Мне Вику еще раз с праздником поздравить нужно. Хотел выбрать что-то менее говорящее, но запарила эта двусмысленность. Я хочу ее. Меня желание неудовлетворенное сжигает. Терзает тело и душу мутит. Мне утолить его нужно, или хотя бы сублимировать во что-то. Я не мог прийти в ресторан с елдой в руках, чтобы увидела до чего довела. Тоньше, деликатней быть нужно.
Поднялся наверх, кивая родителям, которых помнил весьма смутно. Вон та женщина в брючном костюме вроде мама Таси, подружки Веронички нашей.
