Когда на набережной Вечерней зари открыли клуб «на Канну», откуда, в самом деле, был хороший вид вдоль реки на заходящее солнце, то спустя некоторое время окрестные жители начали называть его клубом ночных соротов. Несколько позже клуб поменял название.
Этой ночью клуб полностью арендовал навигационный факультет. Другие выпускники расположились в том же районе города с разным шиком. В частности инженеры засели в ресторане башни Грофиндж – небоскрёбе почти в центре города. В пяти минутах ходьбы от «Ночного сорота» расположились связисты в аналогичном клубе. Вообще район Канну был просто напичкан заведениями подобного рода, поэтому между выпускниками осела в различных барах и танцевальных площадках мощная прослойка из приезжих, иностранцев, портовых работников и просто местных завсегдатаев подобных заведений.
Поднявшись со станции, толпа навигаторов и связистов разделилась на два потока и некоторое время бодрые крики предупреждали район о готовящемся сабантуе. Остальные поехали дальше, поближе к центру. Пять минут спустя основная толпа штурманов скрылась в зелёном зеве дверей здания с ухмыляющимся соротом на балконе второго этажа. Через некоторое время ещё раз улицы огласились криками: прибыл второй отряд, главным образом преподавательский состав и младшие курсы, после этого двери «сорота» закрылись на несколько часов.
Сесть на койке, постепенно встать, подойти к умывальнику в углу. Наконец, Стэнли окунулся в холодную воду и сразу почувствовал себя почти человеком. Сила паршивого состояния с утра говорила о качестве отдыха накануне. В этот раз он видимо отдохнул лучше, чем когда-либо. «Похоже, придётся завязывать, – с тоской подумал Стэнли, – каждый следующий раз всё хуже и хуже». Любое движение по-прежнему отдавало в голове. Стянув с себя мундир в разводах и совершенно мятую рубашку, он принял освежительную ванну на полтела. На соседней койке валялся Майк.
– Опять ты!
Видно, они поддерживали компанию друг другу до самого конца. Стэнли набрал в кружку, стоявшую на краю умывальника воды, и аккуратно вылил всю на лицо Майка. Никакого эффекта.
Вспоминать особенно нечего. Столики вдоль стенки были уставлены едой, но главное находилось в бутылках между ними. После часа столования и семи-восьми тостов на сцене появилась одна из дешевых местных групп с танцевальной музыкой. Впрочем, играли они довольно хорошо. Действо рассредоточилось постепенно по всему клубу.
Снизу в ноги танцующим периодически пускали туман, сверху на балконе дым выпускали курильщики. То одна, то другая группа товарищей поднимали бокалы в честь чего-нибудь, кого-нибудь, а то и вовсе без слов. У барной стойки определённые лица дегустировали разные коктейли. Некоторые даже играли в «убойный рецепт». Народа в клубе постепенно стало раза в два-три больше чем выпускников. Половина пришла с подружками, часть народа подцепила подруг на переходе от станции до клуба. Пришли, наверно, все друзья проживающие в Кальвине. Ну и конечно было полно народу, которого вообще никто не знал.
Праздник шёл как по накатанной. К середине ночи профессора благоразумно ретировались. Небольшую часть народа отдых уже зафиксировал кого лицом на барной стойке, кого лёжа на трёх стульях. Кое-что вообще выпало из памяти, хотя как Стэнли понял, отирая помаду с щеки, и, найдя номер на лацкане рубашки, он обещал кому-то позвонить, а может ещё даже и зайти навестить. Помимо этого он целый час разговаривал с Петером о межзвёздных просторах и преимуществах фимидианских систем навигации над фриштийскими. В итоге, они условились, что Стэнли заглянет к Петеру на корабль, где тот покажет ему, как заводить главный двигатель судна.
