Мы шли домой по вечернему поселку, поскрипывал недавно выпавший снег, уличные фонари освещали тропинку, и мама вслух рассуждала, что Олег, скорее всего, сильно преувеличил, он мнительный мальчик, и пишет вот это все, чтобы разжалобить своих родителей, которые к нему всегда были довольно строги. Не боится напугать мать. Женя не пишет такого, потому что не хочет зря волновать маму, да и вообще смотрит на мир более жизнерадостно.
Конечно, мама послала Жене телеграмму и позвонила Валентину Григорьевичу, который ее успокоил, сказал, что ребята действительно разок переночевали, но ему они сказали, что у них в общежитии было в тот раз сильно холодно, то ли из-за двери поломанной, то ли из-за разбитого окна. С Женей мама тоже говорила по телефону, вызвала его на междугородний разговор, и он сказал, что все в порядке, никто их не обижает. Но с этого времени все равно мама постоянно говорит о том, что Женю надо забрать домой.
IV
Через некоторое время после телефонного разговора с Женей и Валентином Григорьевичем мама немного успокоилась и перестала повторять, что хочет забрать Женю из училища. От Жени приходили бодрые письма, в которых он рассказывал смешные истории про общежитие и учебу. Олег тоже больше ни разу не писал своим родителям, как у них отбирают деньги и бьют.
Так прошло первое полугодие, наступила зима, а с ней и долгожданные каникулы. Прилетел Женя, и дом снова загудел от его многочисленных друзей, нескончаемых идей и бурной энергии.
Как-то раз он принес из сарая старые санки, доски и теперь каждый день мастерит что-то втайне от меня на кухне.
На этих санках в прошлом году мы еще катались с большой горки на краю поселка. Там собственно нет никакой горки, это просто очень крутой и длинный спуск в конце улицы. Зимой там машин не бывает, да и летом тоже, потому что эта дорога старая, по ней уже много лет почти никто не ездит.
Летом мы с мамой выбираемся в ту сторону на велосипедах или пешком, иногда просто так, а иногда в поход, чтобы разжечь костер и посидеть возле него, или за ягодой. Дорога идет через небольшой лесок и среди деревьев изредка попадаются развалины домов. Когда-то здесь тоже был поселок, назывался Ленинский увал.
А зимой все дети, кто живет с нашей стороны поселка, приходят сюда, чтобы кататься с горки на санках. Мы привязываем санки одни за другими, получается паровозик. Только спинку надо обязательно снять, чтобы можно было лечь на санки головой вперед, так скорость больше. Паровозик летит с горы, иногда переворачивается на всем ходу, мы валимся друг на друга, получается куча мала, из которой надо скорее выбраться, пока сверху кто-нибудь в нас не въехал.
Бывают паровозики еще более быстрые, если в его начале поставить не санки, а снегокат «Чук и Гек». Если снегокатом во время спуска рулить в разные стороны, то паровозик превращается в хохочущую змейку. Однажды кто-то недалеко от горки нашел капот от сломанной машины, мы уселись на него, человек десять, и с визгами слетели с горы. Куда там снегокату, с такой скоростью с этой горки еще никто не спускался. Но затащить капот наверх, чтобы съехать снова, нам не хватило сил. В конце горки мальчишки соорудили трамплин из снега, самые смелые едут прямо на него, подлетают в воздух, и не всегда плавно приземляются, бывает, что так кувыркаются, смотреть страшно, но пока еще никто себе ничего не свернул.
