— Илья, триместр происходит от французского слова «трехмесячный».
— Девяносто дней?!
Она смеется. А я, словно бешеный, отпускаю пышный зад и хватаю ее за плечи, стараясь заставить стоять ровно и не гоготать как дурочка.
— Ну вот, а говоришь, забыл, сколько в одном месяце дней.
— Ты таблетки пьешь, да и доктор сказал, ни в коем случае нельзя в первом триместре.
Отпускаю. Откидываюсь спиной на стену, она приваливается рядом.
— Подслушивать нехорошо, капитан Беляев. И вообще. — Иришка как будто остывает и, глядя перед собой, становится серьезной. — Я тебе для должности, так что теперь, когда все видели, как мы целуемся, никто тебя не уволит. Наслаждайся своим небом. И Зариной.
Моя строптивая беременная женушка делает шаг вперед, собираясь сменить дислокацию, а я снова жму ее к себе. Мне нравится ее трогать, хоть не наемся, так понадкусываю.
— Не хочу Зарину. Она скучная и не записана у меня в паспорте. — Обнимаю поперек живота и, прижимая ее спиной к своей груди, упиваюсь запахом кожи, волос и еще чем-то женственным, непонятным, словно бы ароматом ее возбуждения.
— Давай серьезно поговорим, Илья. — Она пытается высвободиться, но я слишком сильно наслаждаюсь этим нашим состоянием, когда ее попка плотно прижата к моему паху. Мы сейчас так идеально подходим друг другу, как инь и янь.
У меня и раньше был довольно бешеный темперамент, несмотря на внешнее спокойствие, но с Ирой это просто какой-то вулкан Фудзияма. Причем неважно, что именно она говорит, какие гадости вылетают из ее красивого ротика. Ссоримся мы или миримся, я просто дико, невыносимо, до безумия сильно хочу ее.
— Давай... — Вылизываю языком ямочку между плечом и ее шеей.
— Что дальше?
— Дальше, думаю, торт с логотипом авиакомпании. Кто-то выберет кофе, кто-то чай. Можно сока попросить свежевыжатого.
— Я не про праздник. Я про нас.
Честно сказать, я не знаю. Поэтому перестаю ее целовать и застываю на мгновение. У нас будет ребенок, мы женаты, я, понятное дело, хочу делить с ней постель, но уверен, что у нас с ней разное понятие об отношениях. Я не готов быть домашним котом. Ну не мое это — отчитываться каждую минуту перед женщиной и бежать сломя голову домой. Не могу представить все эти семейные походы за бытовой химией и продуктами. Просмотр телевизора, детские центры и площадки.
— Так я и думала. — Обернувшись Ира, ловит мой притаившийся взгляд. И хотя я все еще сжимаю ее в руках, на самом деле мы уже очень далеко друг от друга. — Это все не твое, капитан. Я тоже виновата, зря сама к тебе пришла. Нужно было догадаться сразу, что вольному воля. Тянет меня к тебе, да, это правда. Ты сразу во мне что-то задел. Не знаю, наверное, твоя профессия, поступки, смелость, ум, ну и внешность опять же. Да и что ты будешь делать ближайший триместр? Терпеть? А ты когда сдерживал свои желания в последний раз?
— Ира…
Я испытываю раздражение, потому что не привык ко всем этим трудностям. Обычно меня любят просто так, за то, что я есть. Вот как, например, Зарина. А тут женщина требует от меня каких-то гарантий. Она на меня давит. А я не хочу этого. Я не готов. Все слишком быстро. Может, это и неправильно, потому что над отношениями работают двое. Но это вызывает дискомфорт, непривычно и нервирует, пытаюсь придумать, что бы ей такое сказать, как бы объяснить, что она меня очень сильно заводит. Мне с ней весело, но я, твою мать, не могу сочинить какие-то поручительства.
