По пути мы молчим, я периодически посматриваю на мужчину. Марат включает печку, набрасывает мне на плечи свою кожанку.
— Я свои вещи не забрала. Вернитесь, пожалуйста, там мои книжки, вся моя жизнь.
— Завтра их привезут, не переживай за это.
Марат говорит спокойно и закуривает, а я дым это вдыхаю, и он так нравится мне. Сигареты с ментолом. Свежие, холодные, дикие.
Сама даже не понимаю как невольно втягиваю этот запах глубже.
— Это, можно и мне сигарету?
Марат оборачивается читаю в его черных глазах удивление.
— Ты начала курить?
— А что, раньше этого не было?
— Не было. Не надо пускаться в грехи, малышка. Достаточно того, что я курю.
Сказал как-то пространственно, но сигарету не дал.
Пожадничал? Не знаю, а еще Марат был напряжен почему-то, и причины я не знала. Он с силой сжимал руль, от чего тот аж хрустел, порой мне казалось, что я слышу, как мой муж прокручивает в голове разные сценарии, как даже подбирает слова.
Да, я конечно, могла это выдумать, мне могло показаться, но все же, я хорошо знала людей и их поведение, так вот Марат взвешивал буквально каждое свое движение, каждый своей жест. Он словно носил жесткий тяжелый панцирь, а я до сих пор не знала, что у него там под ним.
Его поведение не было наиграно или фальшиво, просто мне почему-то казалось, что Марату сложно даже говорить со мной, и я ничем не могла объяснить этого.
Мой незнакомый муж привозит меня в тот самый особняк. Большой, прекрасный и пустой одновременно.
— Зачем нам такой большой дом? Мы что, миллионеры?
Он улыбается. Порочно, обнажая белоснежные клыки как у зверя.
— Ты хотела такой дом. Никки, ты вольна делать здесь все что угодно. Творить, работать. Ты ведь пишешь книгу, не так ли?
Мы вошли в одну из комнат. Спальня, огромная кровать, светло оранжевые шторы. Красиво, но не вычурно, очень даже в моем вкусе, будто сделано под меня.
— Вы точно следили за мной!
— Я твой муж, что мне еще было делать?
При этом Марат слегка наклоняет голову и я вижу это. Не знаю даже как объяснить, но он… он безумно похож на Него. Того из тьмы, кто приходит ко мне ночами.
— Что такое?
Спрашивает, подходя ближе, берет меня за талию, смело привлекает к себе. Никакой боли, насилия, просто нежность, а у меня мурашки почему-то бегут от его прикосновений.
— Я… Марат, вы не подумайте, что я ненормальная, у меня просто была травма головы.
— Я ничего и не думаю. Не надо оправдываться, малыш.
— Знаете, вы напоминаете мне кое-кого.
Марат смотрит на меня черными глазами, взгляд обжигающий, тяжелый, но в тоже время такой родной. Глаза прекрасные, ресницы черные длиннющие, внешность как у бога… я уже говорила, что от такого мужчины дети наверняка будут, как ангелы? Почему я думаю об этом. Почему Марат вызывает у меня такие мысли?
— Кого же?
Облизывает чуткие губы, гладит меня большими ладонями по талии, пока я трепещу. Близость Марата — это отдельное искусство. Я не знаю, с ним рядом легко и жутко тяжело дышать одновременно. И приятно и страшно, будто всегда на контрастах.
— Моего героя. Из книги, которую я пишу. Роман.
Марат усмехается. Его прекрасные губы растягиваются в улыбке, на щеках появляются едва заметные ямочки.
— Ну и какой же он, твой герой? Смазливый мачо, а может настоящий семьянин? Какой он, Никки? О ком ты мечтаешь?
Наклоняется и шепчет мне на ухо, а у меня мурашки бегут, и стопроцентное ощущение того, что я по доброй воли угодила в капкан к охотнику.
