— Нет он… не похож ни на кого, он живет в темноте.
— Он хороший, добрый, славный, такие тебе нравятся?
— Он не хороший. И не плохой. Он просто есть.
— Ты часто думаешь о нем, мне пора ревновать?
Откидывает мои волосы на плечо и осторожно целует в шею. Едва ощутимо, но это будоражит и заставляет опомниться.
Ты его толком не знаешь, Никки, приди в себя! Алло, этот мужик поджидал тебя под подъездом! И все же мне трудно устоять, из него тестостерон аж прет, мне нравится в этом мужчине все, от голоса до прикосновений. Мое тело словно просыпается от тяжелого дурмана.
Медленно уворачиваюсь, мы оба знаем, что я не готова.
— Нет, ревновать незачем, да и вообще, это же просто моя фантазия. Мало ли, о ком пишет писатель. Не надо перекладывать историю на личное. Это творчество.
Звучит как оправдание, я защищаюсь. Не знаю почему даже, просто.
—Никки, я не запрещаю тебе фантазировать, но я твой муж и я реальный. Может быть, ты писала героя с меня?
Усмехаюсь, все то он знает.
— Может быть… Мне сложно говорить об этом, ненавижу свою амнезию.
Прикосновения Марата становятся более требовательными и я тут же тушуюсь. Не знаю, строю стены, залезаю в скорлупу.
— Стойте, давайте не будем.
В какой-то момент Марат зажимает меня, я даже сама не понимаю, как угодила в ловушку, и это действует на меня парализующее. Словно в голове что-то щелкает и я громко вскрикиваю:
— НЕТ, пусти, не надо!
Он сразу меня отпускает, отходит на шаг назад.
— Извини. Не хотел тебя пугать. Я просто соскучился, Никки. Не кричи.
Говорит так спокойно, а у меня дежавю, только наоборот. Из моего сна, вот только там Он говорил совсем другое:
“Кричи. Громче!”.
— Нет, это вы меня простите, я просто не знаю, какие у нас были отношения раньше.
Смотрю на Марата во все глаза, сердце колотится, вся трепещу почему-то.
И не столько от страха, сколько от какого-то непонятного мне ощущения. Внизу живота стало тепло, соски затвердели. Я же возбудилась от него.
— Что в твоей голове, Никки, поделись.
— Ничего…
— Маленькая лгунья. Я слышу твой страх. Думаешь, я тебя насиловать буду?
"Стоя, боком, раком – как угодно. Я мог удовлетворить по несколько клиенток за ночь, и меня никто не спрашивал, каково мне, нравится ли мне эта женщина, хочу ли я ее, или меня от нее воротит.
Я должен был просто работать. Много и хорошо, а нет — меня ждали кандалы, от которых к тому моменту меня уже тошнило. На шее и руках так и остались следы. До сих пор. Их ничем не исправить, впрочем, как и само ощущение холодных “браслетов” на теле.
Я был рабом, и единственная поза, которую я особенно ненавидел, — чтобы она была на мне. Я сам любил доминировать и в постели никогда не позволял подчинения над собой.
Очень быстро меня уже воротило от нежного секса, и я сам мог получать удовольствие только от жестокости и боли.”
— Нет, я… боже, конечно нет. Ничего такого я не думала. Я просто не готова.
— Ясно.
Марат недоволен, но все же спокоен. Как танк, не знаю, может у него такой характер, я все никак не могу понять, какой он на самом деле.
— Голодная?
— Нет, спасибо. Я устала если честно. Хочу спать.
— Ложись.
— Можно оставить свет включенным?
— Зачем?
Чувствую себя маленькой вредной девочкой. Ну с другой стороны, этот красавчик мой муж, так что можно немного покапризничать.
— Просто хочу. Я так сплю.
Марат подходит и включает свет на двух тумбочках. Проявление заботы? Он такой безотказный, что мне даже неловко. Хороший. Мой муж очень хороший.
