— Спасибо.
— Располагайся. Если будет что надо — скажешь.
— А вы…
— Никки, можешь на “ты” ко мне обращаться. Мы не в султанате. Я не твой… хм, на “ты”, пожалуйста.
— Ладно. А вы, то есть, ты — отдельно будете спать?
— Я же сказал, Никки — насиловать не буду! Ты сама ко мне придешь, девочка. Скоро.
— Ты очень самоуверен. Может и не приду!
— Все хотят и ты тоже. Захочешь ласки — придешь.
От этих слов зашумело в ушах, я сильнее свела ноги вместе, но ничего не ответила.
Хлопнула дверь, Марат вышел, а я осталась сидеть в этой комнате в этом огромном доме доме с моим-чужим незнакомым мужем.
Я не знала что думать, чувствовала себя той самой Алисой из сказки, которая попала в дом, где все наизнанку и имеет зеркальное отражение. И словно все это декорации, сплошная шутка надо мной, вот только ключик выход я тоже уже потеряла.
С другой стороны, а может, не так все и плохо? У меня есть семья и любящий муж. Марат такой красивый. Может, и не было никакой тьмы и мужчины в ней, а это просто мои фантазии?
Ложусь в постель, вдыхая запах свежих простыней. Ландышами пахнут. Я подумаю об этом завтра.
***
Еся осторожна, сдержанна и считает, что все ее воспоминания придуманы, что это просто фантазии. На самом деле мне нравится ход ее мыслей, моя осенняя девочка усиленно ищет логические связки, и если ей так думать проще — меня это полностью устраивает.
Конечно, дочиста затереть ее память не вышло, хотя этого и не требовалось. Мне нужно было избавить ее от боли, страхов и себя, как ни странно, но скорее всего, у Еси остались какие-то ассоциации, возможно ощущения, тактильная память.
Теперь уже моя задача сделать так, чтобы ее страшные воспоминания никогда не вернулись, потому что в моменты со мной у Еси не было ничего кроме боли, а я не хочу снова причинять ей боль.
Так будет легче, проще нам обоим. С чистого листа, все заново, черт, я не хочу больше видеть ее истерик и слез. Я наелся тогда еще этого сполна.
Это так странно, со мной такое впервые в жизни. Я видел боль и страдания тысячи раз, видел издевательства, пытки, наказания, насилие и еще кучу всего страшного, но в случае с Есей я не могу этого выносить. Ни как участник, никак как свидетель тоже.
Я помню как учил Есю, как делал из нее рабыню, и если поначалу мне было все равно и я просто выполнял поставленные задачи по плану, то под конец мне хотелось содрать с себя кожу. До того тошно мне приходилось от роли ее хозяина.
Меня от этого воротило, я сам себе был противен и да, я все еще не смотрю в зеркало, потому что в отличие от Еси до сих пор вижу там Монстра. Себя настоящего вне этой сахарной пыли образа Марата.
Я вижу себя реального без маски. Опасного зверя, солдата, чудовище. Того, с кого Еся по-настоящему пишет роман, кто ей снится, и из-за кого она так сильно кричит по ночам.
Еся плачет и к моему огромному сожалению, истерики ее никуда не прошли. Она просто их не помнит, когда просыпается, а я замечаю в первую же ночь.
Я предвидел, что Еся будет осторожна и не захочет спать со мной в одной постели в первую же ночь. Возможно, будь это другая девушка, она бы не раздумывала, но у Еси совсем другой случай, потому я подготовил заранее для нее отдельную комнату.
В нежных оттенках, таких, какие бы никогда не выбрал сам. У меня нет ни опыта, ни изысканного вкуса толком. Я слишком груб и неотесан, моими декорациями были металлический пол и каменные стены, я не разбираюсь ни в декоре, ни в домашнем быте, так что весь этот дом обустраивали обученные люди, а я платил. Я старался создать для Еси условия, в которых сам никогда не жил, но хотел бы.
