— Какой интересный вопрос, Маргаритка, — тянет мой босс настолько откровенным тоном, что мне в срочном порядке становится нужно еще одно одеяло, — ты и вправду хочешь знать, кто именно снимал с тебя платье, касался твоей кожи, надевал на тебя эту дивную ночную сорочку?
Я все-таки “разлучаю голубков”, хватаю самое ближайшее одеяло с постели, набрасываю его на себя, заслоняя свое тело от ехидных насмешливых взглядов Владислава Каримовича. Впрочем, за моими маневрами он наблюдает с неменьшей язвительностью. Черт с ним. Лишь бы не пялился!
— Моя горничная тебя переодевала, Цветочек, — снисходительно роняет Ветров, — можешь не прожигать меня взглядом насквозь. Я к тебе и пальцем не прикоснулся. Даже не подглядывал.
— Ага, только сеанс ночных объятий мне устроили, — вспыхиваю я, пытаясь успокоиться. Ничего не было. Ничего! Фух!!!
— И ты могла не торопиться из них выбираться, — вальяжно тянет Владислав Каримович. Я осознанно игнорирую эту фразу. Не хочу даже думать, что он говорит всерьез.
— Почему я здесь? — я все-таки отваживаюсь на этот вопрос.
Почему я здесь — в его спальне, в его постели, в его квартире, наконец!
— А ты не помнишь, Маргаритка? — он, кажется, надо мной издевается. Потому что да, я не помню.
Вообще не помню, чем закочился вчерашний вечер.
Бокал шампанского помню. Неторопливый вальс под прицелами десятков любопытных взглядов его гостей. Как прожигал мне спину взор его отца…
А еще помню, как слипались мои глаза... Как я обмякла, так и не покинув жесткой хватки моего босса. И горьковатый привкус на языке.
— Какая-то гадость была в том шампанском, — медленно проговариваю я, скорее для себя, чем для слушающего меня мужчины, — снотворное, я полагаю? И кто же меня им угостил? Вы?
Слишком уж подозрительным было его предложение “один бокал и один танец”. Напоить и протянуть время, пока снотворное подействует.
— Какая ты все-таки умная девочка, Маргаритка, — почему-то даже насмешливое одобрение в голосе Владислава Каримовича звучит как издевка, — да. Я. Меня бы не поняли, если бы моя невеста после помолвки пошла к метро.
Боже…
У меня аж земля под ногами пошатывается.
Эта игра зашла слишком далеко!
Он притаскивает меня к себе домой, рядит в чьи-то тряпки. Чьи? Ланины? Точно, у нас же один с ней размер. Боже, какая гадость. Сейчас же бы избавилась от этой клятой комбинации, если бы в поле моего зрения имелась другая одежда.
— Владислав Каримович, — я крепко стискиваю себя за плечи, заставляя себя вытянуться в струнку, чтобы выглядеть как можно непреклоннее, — я боюсь, что мне придется напомнить вам о границах. Вы вынудили меня играть роль вашей невесты на вечеринке, но насчет продолжения разговора не было. И даже не заводите.
Он смотрит на меня долгим, пристальным взглядом, затем насмешливо дергает уголком рта.
— Боюсь, что ты неправильно поняла мои требования, Маргаритка. Я не требовал сыграть мою невесту на вечеринке. Ты должна была согласиться выйти за меня замуж. По-настоящему. И ты это сделала. Правильный выбор! Я одобряю!
У меня перед глазами будто раскрывается холодный бездонный космос. Что? Как это вообще можно адекватно понять! Нет, определенно, в своих попытках меня доканать он наконец-то приблизился к красной линии.
Но он же не может говорить это всерьез! Или может?
Такие люди как Владислав Ветров не женятся на ком попало, ими руководит либо строгий расчет, либо неуемное наваждение. С расчетом, понятное дело, меня иметь не стоит. Второй вариант — тоже смешной, потому что девочки его класса — типичная Лана Михальчук, с её длиннющими ногами и идеально-салонным имиджем. Чем я могла снести ему крышу? Спринтерской скоростью, с которой носилась по его поручениям? Или мои мешки под глазами не оставили его равнодушным?
