— Да не обижу я тебя, — как можно более ласково произношу я, — давай перенесу. Тут машины ездят… могу покормить. Хочешь есть? Там, в доме, где-то еще валяется на полу мясо мажорчика…
Котенок, решившись, подходит ко мне, обнюхав руку и прикоснувшись сухим и горячим носиком, а потом толкается в ладонь головой. Я провожу рукой по его спинке, чувствуя выпирающий тонкий позвоночник.
Блин. Судя по всему, котэ голодает и гуляет давно. Оставить его тут — умрет рано или поздно. Задавят, или собака схватит. Или от голода окочурится. Мелкий, до мусорок еще не допрыгнет.
Не то, чтобы я горела желанием заводить животное, тем более, ютясь вечно на съеме, но, но, но… тут во мне побеждает жалость а не разум. Просто не смогу потом уснуть, думая, что могла бы помочь мелочи, и гадая — выжил он или нет. Сколько людей пройдут мимо него с мыслями «не могу взять, хоть и жалко. Найдется добрая душа, он такой маленький и милый. Прости, котик»?
И котик так и не дождется помощи.
Я тяжело вздыхаю, беру осторожно мелочь на руки, пока он изо всех сил ластится ко мне, включив внутренний моторчик, и решительно иду в дом.
Пусть только мажорчик ему что-нибудь сделает или попробует выгнать. Задушу голыми руками.
Блин, но на съем редко пускают с котами… точнее, практически никогда. Боже, я сейчас просто перечеркиваю три четверти вариантов съемных квартир своим поступком.
Мысли крутятся совершенно разные и невеселые, пока я открываю ворота во двор. Но ведь нельзя же бросать живое существо в беде из-за своего комфорта? Он тоже думает, хоть и по-кошачьи. И дышит. И любит. И боится, и боль испытывает. Мы ж не пройдем мимо маленького ребенка, растерянно стоящего посреди улицы? Даже если бы нам пришлось не в милицию его отвести и найти родителей, а взять на воспитание. Ну почему тогда котенок не заслуживает милосердия?
Да все, все, уговорила себя!
Я захожу в дом, подхожу к дивану, на котором спала, и ставлю котенка на пол возле одиноко валяющегося куска мяса на светлом ламинате. Мелочь начинает тут же принюхиваться, что аж усы шевелятся, и бросается к еде, с тихим чавканьем вцепившись в кусок.
Я смотрю на подрагивающую спинку, и тусклую, пыльную шерстку на ней. Так, кого-то однозначно нужно будет искупать. И проглистогонить. Да и меня тоже нужно помыть после пробежек по городу. Сразу постирать одежду и закинуть в сушилку. И это нужно сделать поскорее, до приезда мажорчика.
Я оставляю котика кушать и иду в ванную комнату. Снимаю с себя одежду, закидываю в барабан машинки и ставлю на быструю стирку. И, глядя, как набирается вода, думаю — блин, как-то я и забыла, что стираться минимум полчаса будет… а сушиться? Надеюсь, наш звездун не вернется за это время.
Пока полощутся вещи, я залезаю в душ, и отмокаю под теплыми струями. К моменту, когда я выхожу из него, время стирки уменьшается на десять минут. Поэтому я сажусь на пол напротив, завернувшись в полотенце, и начинаю гипнотизировать машинку взглядом.
И когда машинка начинает отжимать мои вещи, я слышу, как хлопает входная дверь.
Ну еперный театр!!!
Я подскакиваю, начиная метаться по ванне. Дурацкий мажорчик, не мог задержаться на работе?! Или в бар пойти! Какого фига так рано?
Я выдвигаю ящики, один за другим, в поисках хоть какой-нибудь одежды. Нифига. Полотенца, белье, носки, гели для душа…. Капец! Что мне делать, нацепить носки на стратегические места тела, и так выйти?!
