Сейчас у меня живопись у третьего курса. Я уверена, что хороший рисунок — это немалая заслуга педагога. Я предложила студентам самостоятельно выполнить работу на тему, которая была в аудитории, и хочу посмотреть, насколько беднее и беспомощнее будет этот рисунок, до какой степени он будет отличаться от рисунка, созданного под моим руководством.
Глубоко задумавшись, вставляю ключ в замок двери, ведущей в аудиторию, и вдруг отвлекаюсь на женский смех.
Студенты часто ржут на перерывах, и это нормально, но я вижу, кто конкретно веселится. И в горле словно что-то застревает. Ладонь с ключом вспыхивает жаром, её как будто прожигают сигаретой.
Волков и его длинноволосая блондинка, не скрывая своих чувств, обнимаются у моей аудитории. Он полностью сосредоточен на ней.
В последнее время его не было видно, и я немного успокоилась. Но при виде того, как он прижимает к себе эту шмару…
Нет, так нельзя.
Как он обнимает эту девушку, как смеётся, практически рот в рот. Как смотрит на неё, не отрываясь, как поправляет лямку её рюкзака... Мне становится тошно. Мне некуда деться, и я не могу перестать на них смотреть. Накрывает эмоциями. С новой силой.
Они стоят возле кабинета архитектурного черчения. Всё логично. Тадеуш Константинович любит держать студентов в коридоре. Так что ничего удивительного, что они расположились здесь и ждут свою пару. Правда, блондинка у меня не учится. Я вообще не знаю, в какой она группе. И не хочу знать.
В глазах темнеет, ноги тяжелеют. Нет, не так… Они словно вата, чувствую необъяснимое истощение, невыносимый звон в ушах, ничего не слышу, в глазах темно, беспросветный мрак. Я будто бы падаю! Почему?! Он мне никто. Я про него вообще ничего не знаю.
Вот про Юру знаю. Про то, что он не любит картошку и обожает макароны. Что он храпит, предпочитает спать с женой валетом, вечно недоволен матрасом. Смотрит ютьюб-ролики про лечение поясницы и кулинарные передачи с рецептами, которыми никогда не пользуется.
А кто такой Волков?
Малолетка, который при первом же отказе нашёл себе другую.
Нашёл?!
Да она у него была. Он тупо предлагал мне переспать, встречаясь с ней. Тут даже думать нечего. По положению тел сразу понятно, что у этих двоих есть интимные отношения. Проще говоря, они трахаются. Жёстко, как он любит.
Влетаю в кабинет, хлопнув дверью. Спохватившись, возвращаюсь к ней, приоткрываю и снова закрываю, понимая, как это тупо.
Я не специально. Это всё сквозняк.
Наверное. А может, и я. Потому что уже не понимаю, что делаю.
Он же сказал, что не дурак и всё понял. Откланялся, отступил и продолжил с другой. Он молодой, а молодые только и делают, что развлекаются. Клубы, вечеринки, сходки, вписки…
У меня сейчас пара.
Это не может быть ревностью. Ну какая к чёрту ревность?! К незнакомому пиздюку? Глупости.
Правда, я не выкинула розу, а поставила её в вазу в каморке. И портрет не порвала. А надо бы.
Мои эмоции облепляют стены, потолки, носятся в воздухе такими тучами, что я не могу сидеть за своим столом и хожу по аудитории, размахивая руками, прищурившись и плотно стиснув губы.
Это всё потому, что я никому не нужна была со своим мужем и ребёнком, давно привыкла к стабильности и серости, а он налил на меня цветной краски, поманил пальцем, зажал в углу, вот я и поплыла. На его месте мог быть кто угодно. Ерунда это всё.
Пройдёт! Мне некуда деться. Я должна работать!
Студенты начинают наполнять аудиторию. Со всех сторон в уши проникают смех, разговоры и грохот устанавливаемых мольбертов. Но я никого не вижу. Успокаиваю сама себя, думаю о ерунде, например о том, куда деть голубцы, привезённые свекровью. Выбросить жалко, Юра их не ест, Миша тоже, а мне одной очень много.
