Мэнсон сделал несколько шагов по белоснежному коридору, но вдруг обернулся.
— Выставка платная?
Ну, по крайней мере на этот вопрос ответить несложно.
— Нет, — Хейли уверенно мотнула головой. — Вход свободный.
Он чуть заметно кивнул. Развернулся, чтобы идти дальше, но эхо шагов откуда-то из глубин здания заставило их обоих замереть. Шаги приближались довольно быстро. Мэнсон спрятал руки в карманы брюк и стал ждать неподвижной статуей. Через несколько секунд в коридор вылетел маленький худой парнишка в очках и с пучком на самой макушке.
— Прошу прощения, что не встретил вас! — надломленный фальцет разрезал тишину «новостройки». — Не сразу заметил! Здравствуйте!
Как он мог заметить? Хейли еще раз осмотрелась. Глаза привыкли к белому, и в одном из углов под потолком стало заметно стёклышко видеокамеры.
— Проходите, прошу, — тараторил мальчик с причёской, похожей на завязку мешка для мусора. — У нас два зала, в обоих сейчас выставляется абстракционизм, начало нулевых, — он невзначай взял Мэнсона под руку и повёл к одному из арочных проходов. — Прекрасные работы. Художники малоизвестны, но это временное явление. Картины потрясающие! Могут соперничать с именитыми полотнами…
Хейли продолжала стоять в дверях и наблюдать, как Мэнсона уводят прочь, а он ошарашено смотрел на чужую руку на своём локте. Ошарашеность выражалась в лёгком поднятии бровей. Но вот он будто опомнился, нахмурился и обернулся. Чёрные глаза впились взглядом в голубые.
— Пойдём, Хейли, — позвал мужчина.
И она пошла. Оправила футболку с котами, взялась за ремешок сумки и пошла. Между идеально белых стен. Как в психушке. Но оказалось, то был только «подступ» к психушке. Настоящее сумасшествие открылось, когда Хейли затормозила на пороге зала, все стены которого пестрели холстами с невнятными пятнами и полосами...
— Вам провести экскурсию? — снова врезался в уши фальцет. Смотритель поправил очки на носу. Смотрел он исключительно на Майрона. — Или вы хотите побыть наедине с со своей дамой?
Ну что за идиот! Хейли быстро вступила в помещение.
— Я не его…
— Экскурсия была бы кстати, — перебил её серьёзный мужчина и метнул прищуренный угольный взгляд. — Ты же не против хорошего рассказа о картинах?
Что на это ответить? Сама притащила его сюда — самой теперь расхлёбывать.
— Конечно! — Хейли расправила плечи, преодолела оставшееся расстояние и остановилась рядом с мужчинами. — Будет интересно послушать о… — она запнулась. Что в таких местах обычно рассказывают? — О создании картин. Очень интересно.
Смотритель широко улыбнулся, радуясь такому вниманию. Ну хоть кому-то здесь нравилось всё происходящее…
Майрону было жутко любопытно, до каких пор Хейли Темпл сможет изображать искренний интерес к выставке. И до каких пор она будет считать его, Рона, узколобым доверчивым идиотом. По его наблюдениям, её заблуждение не спешило развеяться. А вот интерес таял на глазах.
Он наблюдал, как девушка ходила за парнишкой в очках и с глупой причёской. Как она кивала с умным видом и поддакивала в нужных (что удивительно) местах. Но позиции стала терять быстро. Она просчиталась с абстракционизмом, он её победил. И Майрон её тоже победил. Хейли Темпл не могла знать, что он положительно относится к искусству, и к абстракции в том числе. Рон хорошо переносил выставку, его почти не нервировал надломленный фальцет смотрителя. Некоторые полотна даже понравились. Одно из них неплохо смотрелось бы дома, в гостиной. Так что для Майрона поездка всё-таки имела смысл.
