Знакомство с местным обществом – первый шаг, чтобы в него вписаться.
На дорожку перед Ирис приземлилась сорока и насмешливо затарахтела.
– Арман, доброе утро! – гостей окликнул нежный голосок, с качелей у вишен встала прелестная юная девушка в розовом платье. Она захлопнула книжку и позвала:
– Мама, у нас гости! Дворецкий из «Черного дуба»!
– Здравствуйте, барышня Лисси, – приветствовал ее Рекстон. Девушка застенчиво улыбнулась ему, перевела взгляд на Ирис, вздернула бровь и надменно поздоровалась:
– Здрасте.
Из глубины сада к гостям спешила дама, точь-в-точь похожая на сороку.
Дама была остроносая и суетливая, одета в черную юбку, жакет и белоснежную блузу с кружевами.
Она затарахтела так быстро, что захлебывалась словами.
– Рекстон! Вас послала Грета? Ах, какой сюрприз! А это кто с вами? Новая служанка? У нее для нас гостинец от Густава? То варенье, что он нам обещал? Милочка, пройдите к черному входу и отдайте экономке.
– Здравствуйте, госпожа Ойген, – улыбнулась Ирис. – Я не служанка. Я Ирис Диль, племянница госпожи Эрколе. Она передала вам письмо.
Госпожа Ойген обменялась недоуменными взглядами с дочерью. Затем поднесла к глазам лорнет и без всякого стеснения изучила Ирис с головы до ног.
– Вот как? Та самая родственница Гвидобальдо? Хм!
– Его дочь, – уточнила Ирис, чувствуя неладное.
– Уличная артистка, которая выступает с куклами, – подсказала Лисси с легкой ехидцей.
Вот как, они уже в курсе! Новости и правда здесь распространяются молниеносно. Не иначе госпоже Ойген их принесла сорока.
– Приятно познакомиться, дорогуша, – сказала госпожа Ойген кислым тоном.
Она повернулась к Рекстону и завела с ним разговор, как будто Ирис тут и в помине не было. Расспросила его о здоровье госпожи Эрколе, посетовала, что погода нынче дождливая, и поинтересовалась, долго ли пробудет в поместье Даниэль.
Ирис торчала с письмом в руке и не знала, что делать. Грубость хозяйки «Сорочьего гнезда» ее обескуражила.
– Давайте сюда, – потребовала Лисси и забрала у Ирис письмо. – Подождите тут, пока мама напишет ответ.
– Если вы не против, мы зайдем позже и заберем ваш ответ, госпожа Лисси, – сказал Рекстон.
– Конечно, дорогой Арман, как вам будет угодно! – расцвела госпожа Ойген. А Лисси добавила:
– Я бы хотела показать вам, как цветет розовый куст. Помнится, вы сомневались, что он переживет зиму. Арман, зайдите как-нибудь вечером, – она обольстительно улыбнулась, накручивая золотистый локон на палец.
Тот молча поклонился и подал Ирис руку. Она была благодарна дворецкому за то, что он увел ее от этих невежливых дамочек.
***
– Я им не понравилась, – сказала Ирис, когда они вышли за калитку.
– Полагаю, госпожа Ойген и барышня Лисси восприняли вас как… человека не их круга. Они еще не составили о вас верного представления.
– А я полагаю, что они чванливые фифы.
– Это сильное заявление, госпожа Диль.
– Я сказала ровно то же, что и вы, только простыми словами. Они приняли меня за служанку! Разве я похожа на служанку?!
– Ни капли, госпожа Диль. Для этого у вас недостает выучки и обходительности.
– Ох… простите. Я сама говорю, как чванливая фифа. Но я не имела в виду, что быть служанкой хуже, чем быть уличной артисткой. Просто это разные вещи.
– Понимаю, госпожа Диль.
– Куда теперь? – Ирис глянула на следующее письмо. – Идем к Ларе Хунтер, председательнице охотничьего общества?
– Ее дом на окраине Альсингена. Доедем в автомобиле.
