– Спасибо.
Теперь у меня есть два повода для волнения. Я даже не думала, что могу себя заблевать, если сяду в самолет.
Мы доезжаем до аэропорта, и Энн паркует машину на стоянке. Я делаю глубокий вдох. Теперь я нервничаю куда больше, чем отъезжая от дома.
– Я забыла загранпаспорт, – говорю я. – Наверное, уже поздно за ним ехать, да? Давай вернемся.
Энн закатывает глаза, хватает меня под руку и тащит к зданию.
– Чтобы лететь в Калифорнию, загранпаспорт не нужен.
Я чувствую себя невесомой, пока она тянет меня к разъезжающимся дверям в аэропорт. Я потею, но в то же время мне холодно. Если бы Энн обернулась, ее бы точно напугала моя бледность. Подходя к стоп-линии, я смотрю на агентов Управления транспортной безопасности. Один из них встречает мой взгляд, и я отвожу глаза, надеясь, что не привлекаю к себе слишком много внимания.
Мы доходим до рамок металлоискателей, и, наклонившись к Энн, я шепчу:
– А если меня не пропустят?
Та смеется. Явно считает, что я шучу.
– А что, у них есть причины?
– Не знаю. Может быть. Меня ведь не заставят снять одежду?
Энн осматривает очередь перед нами.
– Не вижу, чтобы еще кто-нибудь раздевался. На то и придумали эти сканеры. Но я не буду жаловаться, если тот парень с татухой на бицепсе скажет, что ему надо меня прощупать.
– Какой парень?
Не помню, чтобы у кого-то из агентов были татуировки.
– В синей рубашке, – уточняет она.
– Он не сотрудник, Энн. Он… – Парень с тату раскладывает коляску, и женщина, несшая на руках грудничка, кладет его туда. – Он пассажир. Женатый. И с ребенком.
– Все равно жаловаться не буду.
Я пихаю ее в руку локтем.
– Ты просто ужасна.
Неприличное замечание Энн слишком меня забавляет, и я даже не осознаю, что добралась до края очереди. Я прохожу досмотр и задерживаю дыхание, когда агент просит меня подождать. Понимаю, что сейчас сбудутся все мои страхи. Меня отведут в сторону и арестуют или скажут, что мне нужно…
– Все, можете идти, – говорит агент, прежде чем я успеваю додумать все ужасные мысли.
Я тороплюсь к конвейеру и хватаю вещи. Энн тоже проходит через сканер, и мы углубляемся в аэропорт.
Останавливаемся перекусить в одном из ресторанчиков и доходим до нашего гейта как раз ко времени посадки. Наши места находятся в самом хвосте.
Как только я сажусь, у меня вибрирует телефон. Увидев новое сообщение от Джейка, я чувствую укол радости.
Горячий сосед. Когда я спускался, лифт затрясся. Подумал о тебе.
Я улыбаюсь. Интересно, он это выдумал как предлог поговорить со мной?
Наоми. Ты застрял?
Горячий сосед. Не-а. Только слегка тряхнуло.
Горячий сосед. Ты уже на борту?
Наоми. Только села. И нам уже объявляют, что надо выключить телефоны.
– И как Взгляд Демона-Хаски отреагировал, когда ты все отменила?
Вопрос Энн отвлекает меня от телефона и сбивает с толку: комбинация слов в ее фразе такая странная, она будто говорит на другом языке. Я хмурюсь, и, когда Энн ничего не переспрашивает и даже не пытается все объяснить, приходится уточнить самой:
– Что ты сказала?
– Когда ты все отменила, – повторяет она.
– Это я уловила. А остальную часть предложения – нет.
– Взгляд Демона-Хаски, – она закатывает глаза. – Ну знаешь. Твой горячий сосед с пронзительными голубыми глазами, с которым ты должна была сейчас идти на свидание.
– О. – Я пожимаю плечами. – Нормально он все воспринял.
– Ты ведь ему сказала, да?
– Конечно, сказала. Я просто не поняла, как ты его назвала.
