Зыркнув на меня предупреждающим взглядом, подбегает к Соболеву и мимоходом поправляет воротник его белоснежной рубашки.
Спокойно отстранившись, Ваня просит:
– Вернись в машину. Я скоро закончу здесь.
– Ладно, Вань, – Алиса смеется и, обернувшись, по-дружески машет мне рукой. – Пока, Тай. Приятно было познакомиться. Выглядишь супер.
Вот сучка!
Как только мы остаемся одни, Соболев, все еще придерживая дверь, интересуется:
– Ты решила отказаться от проекта?
В жар кидает от сухого безразличия в стальном голосе. Яна Альбертовна была права: он изменился.
– Не желаешь возвращаться в город? Или так не хочешь видеться со мной?
Ярость, скорее обращенная к его двуличной девушке, взрывается внутри яркими вспышками. Резко придвинувшись к столу и открыв ноутбук, бурчу сквозь зубы:
– Вот еще. Ни от чего я не отказываюсь.
Я поеду хоть к черту на кулички, чтобы стереть с его физиономии эту самодовольную маску.
Ярославе, конечно, придется заплатить почти все деньги, рассчитанные на месяц, но оставить проделанную работу я так просто не могу.
И доставить удовольствие его мерзкой Алисе тоже…
Я выдыхаю дым в бледно-розовый рассвет,
Мои ноги не идут – ведь им некуда идти,
Никого не спасает никотин из сигарет,
Это придумали для ваших песен о любви…
MACAN, Без названия
Закинув руку за голову, прикуриваю и возвращаю зажигалку на тумбочку. От первой затяжки горло сводит горькой судорогой. Сразу делаю вторую и спокойно выдыхаю дым в потолок.
Когда слышу шаги в прихожей, нахмуриваюсь.
– Ва-ань, – тянет Алиса, появляясь в спальне и развязывая узел на белоснежном полотенце. – Может, на второй круг? Ну его, этот твой город? Оставайся, а?
Окинув мимолетным взглядом стройное гибкое тело, прикрываю глаза, ощущая, как медленно тлеет сигарета между пальцев.
– Нет. Мне надо домой.
– Ну… почему я тогда не могу полететь с тобой? А?
Блядь.
Женщины милы и беззаботны ровно до той поры, пока им не ударит в башку сделать что-то по-своему. Тогда они даже не подумают ни о тебе, ни о ваших общих договоренностях. Просто потому, что ее левая пятка так захотела.
Яркий пример – Алиса Бах.
Выглядит вполне женственно и даже ведет себя послушно. Вела. Ровно до тех пор, пока ей не понадобилось поставить на место мою без пяти минут бывшую жену.
В отговорки типа «тебя искала, милый» я не верю. Только не женщине.
– Я просто хочу все время быть с тобой, – застегнув атласный лифчик, Алиса укладывается под боком и обхватывает мой торс рукой. – Знать, чем ты живешь. Кормить тебя, спать только с тобой, быть преданной только тебе.
– Выгуливать по времени… – продолжаю хмуро.
– Ну почему сразу выгуливать? – насупленно возражает Лиса.
– Тебе бы собаку завести с такими хотелками. А я отдельный человек.
Затушив сигарету в пепельнице, потираю плечо и прикрываю глаза. Договариваю расслабленно:
– Чем я живу – тебе лучше не знать.
Тонкая рука ласково треплет мой заросший щетиной подбородок.
– Собака у тебя тоже есть, Вань, – обиженно выговаривает она. – Ты даже ее доверить мне не можешь… А детей как доверять будешь?
– У меня не будет детей, – безразлично отзываюсь.
Об этом я тоже говорю раз в шестой. Что о стенку горох, ей-богу!..
– Мне иногда кажется, что своего Полкана ты любишь больше, чем меня, – игнорирует Алиса мое признание.
– Я ни-ко-го не люблю, – четко произношу. – Хватит нести чушь. Одевайся, иначе я не успею отвезти тебя домой.
